Нигде легко так не дышалось
как на проспекте Руставели.
Лишь ностальгия мне осталась
о том, как мы душевно пели
в уютном дворике. Зелёный
струился виноград по стенам.
Особым братством наделённый
я был в своих мечтаньях смелым,
что принят в тот союз душевный
сердец открытых, светлых, громких.
Как мудрый Пиросмани верно
предначертал своих потомков!
Я был в священном, тесном круге,
пил Хванчкару и слушал речи,
и каждый был мне братом, другом.
Я верил, что союз наш вечен.
Друзей былых не вспомнить лица.
Жизнь прошлая как поле брани.
Когда мне не на что молиться,
то вспоминаю Пиросмани.