Две части
Человечество разделено
на две части, и их в одно –
даже если в постель – не слить.
Как ни били нас, но делить
нам привычней: твоё, моё.
И что странно, чем ближе, да,
тем сложнее, а иногда,
так бываем доведены,
что доходим и до войны,
унижаемся до суда.
Но расставшись с одним, с одной
начинаешь искать другой
вариант, хорошо б с углом.
То есть всё-таки быть вдвоём,
а вдвоём – ну какой покой?!
Тут же море проблем. Вообще
общих больше, как то: вещей,
всякой утвари, мебли, книг
нужно меньше – вдвоем – не вник-
нешь. Кастрюля щей
одному на шесть дней, двоим
на два дня. Но, когда съедим
вместе соли по сто пудов,
растворяется вдруг любовь,
и оказываешься чужим,
всем ненужным. И вот сижу
у корыта один. Держу
паузу. Зла, слава Богу, нет.
На себя злиться – полный бред,
а другого и не сужу.
Одиночества своего
не отдам. Только вьюги вой
понимает всю широту
пустоты во мне и ту
часть меня, что полна тобой.
Вот об этом я и писал,
ибо сил нет сказать в глаза,
а бумаге чернеть не вновь,
и черню: «Ты.
Моя.
Любовь.»
14 марта 2002