ДЕНЬ ШАХТЁРА
Сказала мама: «Что же ты? Скорее
пойдём. Тепло, и солнце на дворе.
Ты видишь, там, чуть ниже, за аллеей
стоит высокий каменный дворец.
Колонны, окон белых полукружья.
Большая площадь. Музыка. Цветы.
Сюда сегодня нам с тобою нужно
на праздник обязательно прийти».
Идём вдвоём. Я в такт машу рукою.
Зелёные акации вокруг.
Спросил я: «Праздник – что это такое?
И почему все радуются вдруг?»
Несильный ветер флагами на крыше
перебирал. В ушах оркестра медь.
Поэтому, наверно, не услышал,
что говорила мама мне в ответ.
Мы подошли. Вокруг так много взрослых.
Я шёл за мамой, хвостиком за ней,
а голова кружилась от вопросов –
их в юной жизни не было важней.
Мужчины в чёрном с золотом. Медальный
высокий звон звенел со всех сторон,
и песню о неведомой ей тайне
певица пела под аккордеон.
Две пары в танце шли заворожёно,
они кружились быстро, широко,
но нам – туда, где, стоя у колонны,
махал отец приветливо рукой.
Сердилась мать: «Пойдём, ну что с тобою?»
А я не мог, совсем не мог идти:
я и не знал, что папа был героем,
его медалям тесно на груди.
Отец меня легко на руки поднял:
«Смотри, сынок. Запомни день и час,
ведь самый лучший день в году сегодня,
а их так мало, праздников у нас».
В руках отца надёжно. На просторе
вокруг светилось много добрых лиц.
Спросил отца я: «Кто это?» – «Шахтёры.
Мы здесь на праздник вместе собрались.
Моя бригада: Саша, дядя Коля,
и наш начальник, – видишь, тот, седой?
Сегодня мы напразднуемся вволю,
а завтра снова в шахту, снова в бой».
Спросил я: «Папа, трудно воевать-то?
Твои медали – тоже за войну?»
Отец смолчал, а мать сказала: «Хватит!»
и, оробев, прикрыла седину.
И мы с отцом, как принято у взрослых,
вдвоём обняли маму по-мужски.
Сказал я: «Мы с отцом тебя не бросим,
чтоб у тебя не старились виски».
Втроём стояли долго у колонны,
пока был полон людом шахтный двор…
…И сверху вдаль светил звездой бессонной
огромный, чёрный башенный копёр.