Ранний октябрь месяц, воздух по-прежнему летний;
Всё бы ещё ничего, но, от наготы сомлев,
Дерево за окном готовится в путь последний,
Скомканная одежда грудой лежит на земле.
Вроде ещё тепло, солнце играет в просвете,
Взгляд от травы зелёной видно ещё не отвык;
А у корней соседних, будто при лазарете,
Кто-то уже брезгливо сжигает тряпьё листвы.
Лбом прижимаюсь к стеклу, снова щемяще грустно:
Промыслом сберегая к Судному дню, к весне,
Дерево за окном скоро в крахмальный до хруста,
Будто в халат больничный, укутает в саван снег.
Вера – это не к нам, нам докажите, измерьте;
Все мы торопимся знать и знать как никто другой.
Но что это тайна во мне – как обручаюсь смерти,
Как возвращаюсь в прах – воистину Божьей рукой.
Вижу минувший день в этом стоящем на страже
В латах слепяще-белых славном небесном гонце –
Всё, чему быть надлежит, временное, и даже
Дерево за окном свидетельствует о конце.