Там, где полем, где логом дорога стара и терниста –
панславизм показывал панмонголизму кукиш…
Ты меня пожалеешь. Продашь. Но меня ты не купишь,
даже если звенишь серебром из надёжной копилки чекиста.
И когда я исторгну свой рёв на какой-нибудь временной бойне,
ты – часы подведёшь по сигналу военного времени.
Всё, красотка. Лети. Я отщёлкнул тебя из обоймы.
Уходи к генералам и будь с ними вечнобеременной.
Я – к Джеймс Бондам, покуда не сдали меня держимордам.
Быть непризнанным гением мне надоело.
Я дарю тебе всё. Пребывай же стройна и дебела,
доживи до седин; до дебила, что бритвою вспорет Джоконду.
Я устал, как ишак, регулярно включаемый в план по удою.
И – скажу по секрету – планида моя жутковата.
Беспечалье твоё так концу моему адекватно,
как голодному дню – тугорослое племя младое…
…………………………………………………………………
/За водой до колодца – под гору и в гору – дорога легка.
Улыбнулось бы солнце, покуда шагаю я в гору.
Рифмы – рядом плетутся. Смешон их докучливый гонор.
Из чего-нибудь вечно рождается яркая тряпка стиха.
То, что рукописи не сгорают – убийственная чепуха.
Горят, да ещё как весело!../