В тот день, как уходит последнее чувство
В душе больше нет, не печалей, не грусти.
Нет слёз, что кололи в кровь битое сердце…
Нет грёз, что остались за закрытой дверцей.
И нет больше смысла смотреть на былое!
Никто впредь не пустит, никто не откроет!
И грусть, стихнув, станет лишь дальним эхом,
Со временем будет пусть грустным, но смехом.
Стихи, что писались, покроются пылью…
У музы уставшей исчезнут вдруг крылья.
Со злостью звериной в окно снег стучится…
И мысль, что спасала, с закатом умчится.
Но нет в тех словах не оскала, не страха.
Нет жалости от предвкушения краха…
А только те мысли, что рвутся на волю
Из тех кандалов, что связал в душе болью.
Когда мы уносимся прочь за закатом,
То словно игрок, что ушел, открыв карты…
Но вместо троек, пятерок, шестёрок,
Там лишь тузы! Или он лишь ребёнок?
Пытаясь понять, что давно уж случилось,
К истокам ни разу мы не возвратились…
Лишь строили тонны предположений
На желчь исходя от пустых унижений.
И так год за годом бежим мы куда-то…
Бежим и ругаем судьбу за “неправду”…
Её мы придумали каждый раз сами,
Не удалив, пока была ростками…
Иногда трудно сказать: “Я прощаю!”.
И просто лить грязь, сыпать сор обещаний…
Но хочется жить без надменной обиды,
Что стразами лжи по дороге расшита…
Пока память есть, не проститься мне с болью!
Пока мысли есть, дверь в стихах лишь открою…
Путь в неизвестность манит всех огнями.
Но гаснут они, словно в вычурной драме!