Они горели, раздавали себя по взглядам
Каждой розе, припадали губами к стеблям.
Ты был просто из другой звёздной пыли слеплен,
В венке с шипами лишь другого чуть-чуть проклятья.
Они смеялись, примеряя чужие крылья,
Ты же - падал, одеваясь слезами птицы,
Той, которая пыталась с тобой пробиться
Сквозь просинь горнюю несколотого берилла.
Они смотрели сто семнадцать рассветов за день,
Ты - во мраке погибал за осколок солнца,
Таял дымкою и думал, что не спасёшься,
Когда они учили с книжечки слово "падать".
Вы вместе в радужных галактиках вырастали,
Рисовали звёзды, бабочек и барашков,
Только ты был чуть задумчивей. Как-то страшно,
Когда зрачки ребёнка словно осколки стали.
А я совсем и не похожа была на розу,
Так, ромашка с золотистым и ярким взором,
Тот цветок, что никогда и не будет сорван,
Навеки вросший в измождённость твою и осень.
Они сгорали... я же помню - они сгорали...
Ты, сжав зубы, забывал, что я близко, рядом,
Я ведь даже не похожа была на радость...
Не сгорающий, ты болен своим проклятьем:
Сбирать по звёздам их заливистый смех по капле.