***

Много я, друзья, страдал и плакал, но теперь я вижу, это сны.
Пусть взойдёт воззрение ньигмапы* на полях моей родной страны!
И, неловко скрытые от ветра, не совсем теперь ему под власть
скрытые мои морщины фетром шляпы с тульей красной в

Много я, увы, и бил, и бегал. Но теперь одна дорога - в скит.
Скроюсь я в Непале, до обеда с ламой колесо крутя молитв!
Стрелы в сердце не тревожат боле, раны Бадахшана не болят:
как сосуд воздушный в чистом поле, стал прозрачным колесом из клятв.

Я, конечно, не религиозен, но, признаться, видел чудеса:
Много я, друзья, и взял, и бросил. Счасть, горе...это полоса.
И, билет беря до странноокой, непонятной станции вдали,
вижу я, что ходим все под богом, сильные и слабые, увы!

Взяв бокал в свою крутую руку, что и грудь познала, и кастет,
обхожу я посолонь по кругу храм души моей пропавших лет.
Не писал давно, но лист бумаги, если пуст он, больше, чем роман.
Я сойду в неведомом овраге. С ламой навсегда уйдя в туман.

И - простите, в долю не зовите! И не поминайте как волкА.
Если практик ты, то значит - витязь. Если витязь, значит - на века.


* дореформенная школа буддизма

02.01.2011