Когда, отчаявшись искать
Кого-то близкого, ты вспомнишь
Про нашу кухню и кровать,
Ты позвонишь мне, и всего лишь
Придется прошептать: “прости”,
Открыть своим ключом, и снова
Мне твой горящий крест нести
От подоконника к засову.
Когда устанешь смаковать
Своих надутых манекенов,
Их пеленать и паковать,
И выцеловывать до пены,
Ко мне – не бойся – заходи,
Я также молод и приветлив.
Я так же, в общем-то, один,
И – видишь – вот, не лезу в петлю.
Я сохранил твои стихи,
Твой старый свитер, наши тайны.
Я отпустил твои грехи,
Я стал талончиком трамвайным,
Я стал твоим спокойным сном,
Я стал Признаньем и Забвеньем,
Чернильным въевшимся пятном,
В котором Пропасть и Спасенье.