Здесь всё ещё пишут друг другу письма,
от руки, на линованной солнцем бумаге,
неспешно, как огибает скалистый мыс
моторная лодка. Семейные саги
застывают, как праздничная глазурь
на миндальном торте. Мелькает мысль,
что скоро ужин. Азартных детей ватага
встречает воплями нешуточную грозу,
заливающую пляж и крыш лазурь -
и дворовым собакам изменяет отвага.
Машины, при встрече, протяжно трубят,
напоминая прохожим беспокойных ослиц,
рёвом зовущих отставших ослят,
и жующих бензина в гору больше, чем под неё.
Их погонщики мнут уголки страниц,
запечатывают письма небрежным "адьё",
запивают холодным кофе со льдом.
Темнеет. Я наблюдаю за рыжим котом,
что играет откуда-то взявшейся чёрной ладьёй.
Совершенно неважно, что будет потом.
02.01.2011