***
На Новый год созрели мандарины
у вечного Урюпинска и Рима.
Курантами надежд неутолимо
заноет бок бокального стекла.
Повиснут, как тугие апельсины,
шары среди гирлянд; невыносимо
под полом заскребёт король крысиный,
грызя орех, как выкопанный клад.
На Рождество ленивых ортодоксов,
нутром окоченев среди торосов,
уснёт страна белугой остроносой,
и мы – её забытая икра,
готовы зреть, пока мы не устанем
метаться меж застолий и гаданий,
отображать основы мирозданий,
как цитрусов пустая кожура.
Два Рождества – вот наше откровенье
берлогам беспробудных деревень. Я
в экстазе ледяного дуновенья
листа хрусталик стану нарезать
узорами морозной катаракты,
ведь мой гемоглобин – в Его контракте:
у Рождества немыслимый характер
и серые мятежные глаза.
6.01.2011