(эпическая поэма)
«История не учит, она мстит за незнание своих уроков» – утверждал российский историк В.О. Ключевский. И доказательств тому сколько угодно.
770 лет назад, 6 декабря 1240 года орды татаро-монгол взяли Киев. С тех пор «Древний Киев исчез, ибо сия знаменитая столица, мать градов Российских, в 14 и 15 веке представляла развалины; в самое наше время существует единственно тень ее прежнего величия» - писал Карамзин. Более двух веков Русь была под ордынским игом. И время это, а точнее, безвременье, еще больше разъединило княжества южной и северной Руси…
Эта поэма напоминает о трагических уроках прошлого. Нашим политикам, увы, никакие уроки впрок не идут, и история снова мстит.
Глава 1
Мстислав Галицкий и Даниил Волынский
Прекрасен древний Киев-град!
Богатые подворья в ряд
На правом берегу Днепра
В тени деревьев утопают.
На солнце золотом сверкают
Церковных храмов купола.
Там ярославова стена
Сквозь сень садов густых белеет,
И возвышаются над нею
Чудесных башен стройный ряд.
Неспешно всадников отряд
Широкой улицей проходит.
Князь Даниил, и сам Мстислав,
Слегка на стременах привстав,
С Днепра-Славуты глаз не сводят.
Широкой лентою внизу
Через деревьев бирюзу
Блистает сталью гладь речная.
И голубою дымкой даль,
Собою укрывая сталь,
Невольно взоры привлекает.
Мстислав бывал здесь не впервой...
И закружился мыслей рой,
И образ, словно из тумана,
Отца Данилова, Романа,
Предстал. Как он сердясь,
Ему сказал: — "Запомни, князь!
Нужна Руси одна рука,
Да чтоб была она крепка,
Как то при Ярославе было.
Но не гадал Великий князь,
Что на уделы разделясь,
Утратит Русь былую силу.
В стране то голод, то раздор,
И все не утихает спор
Кому в каком уделе править.
С тех пор прошло немало лет,
А на Руси порядка нет.
Князей же наших не исправить!"
В бою погиб отец Данилы,
И все потом Мстиславу силы
Пришлось усердно приложить,
Чтоб на княженье усадить
Наследника, Романа сына.
Он сделал все для Даниила.
Женил на дочери своей,
Призвавши половцев-друзей
Разбил с Котяном угров, ляхов
На юге миром уж запахло,
Но тут на севере война.
О, бедная моя страна!
Ведь на востоке, как кошмар
Собрались полчища татар.
Кипчакский хан, Мстислава тесть,
Привез на Русь дурную весть:
— Татары землю взяли нашу,
А завтра заберут и вашу.
Но можно отвернуть беду,
Коль вместе разобьем орду.
Собрал князь Галицкий совет
Пускать татар на Русь, иль нет.
— О чем задумался, отец? —
Волынский из раздумья вывел.
Прекрасен Днепр, чудесен Киев,
Доехали мы, наконец!
Глава 2
Княжеский совет
Хоромов двери расписные
Резные, будто бы литые
Раскрыты настежь, и князья
Сидят, как старые друзья,
Забыв на время распри злые.
В покоях Доброго Мстислава,
По Мономахову уставу,
Собрался княжеский совет
Найти один для всех ответ.
Мстиславы Киевский, Галицкий,
Черниговский, Данил Волынский,
Князь Курский за столом сидят.
Напротив них, глаза горят
У Михаила, Святослава,
У Всеволода, Изяслава.
Златым шитьем блестят одежды.
И Бастый, половецкий хан,
И Галицкого тесть, Котян,
Лелеют здесь свои надежды.
Князь Галицкий там молвил страстно,
Что ждать татар на Русь опасно,
Что половцы усилят Русь.
А позже, молвил он, боюсь,
С моголом половцы пойдут
И к нам их орды приведут.
Весь день между собой рядили.
В конце-концов князья решили
Свои дружины собирать
И в степь идти татар искать.
Вот только не смогли решить
Кому полки на рать водить.
Удатному б войска доверить,
Да побоялись, что примерить
Захочет Мономахов шлем,
И вдруг оставит насовсем...
А посему, пусть каждый князь
В походе не ударит в грязь,
Своей дружиной управляет,
И Бог ему пусть помогает.
Хан Бастый с радости большой
Об пол ударил головой:
— Поганства я отведал меру,
Теперь крестите в вашу веру!
Ваш Бог велик и справедлив,
Могола разобьем мы с ним.
Добычу знатную добудем,
Князьям — богатство, славу — людям
Потом князья мед-брагу пили,
И о делах не говорили.
Глава 3.
Мстислав Киевский.
Oсенний ветер пахнет влагой.
На берегу Днепра шатер
Распахнут настежь. Под корягой
Дымится небольшой костер.
А дальше, на широком поле
Еще костров и дыма море.
Здесь, у днепровской переправы,
На берегу пологом правом,
Раскинулся славянский стан.
Из Киева и из Смоленска,
С Путивля, Курска и Трубчевска
Князья собрали россиян.
Из Галича и из Волыни
Ждут пополнения дружине.
Князь Киевский вблизи шатра
Сидит, нахмурясь у костра.
Все не по-людски как-то вышло.
Когда войска к Зарубу вышли,
Недели две тому назад,
Послы татарские явились:
— Мы разве в чем-то провинились?
Мы ваш не трогаем уклад.
Мы половцев, врагов Руси,
Хотим со света извести.
Они рабы и слуги наши,
А земли не нужны нам ваши.
Своих злодеев истребите,
Богатства их себе возьмите.
Князья татар коварство знали.
Им половцы давно сказали,
Как в тесных скалах Дагестана
Предстали жертвою обмана.
Со злости было не до чести.
Послы хоть не объект для мести,
Но с ними долго не мудрили —
Всех до едина порубили.
И до сих пор не по себе.
Вдруг слышит он:
— Так вот ты где! —
Его Владимир окликает.
— Опять послы от Субедея
Явились за судьбой своею.
Князья совет держать желают.
Пока толмач вел речь степенно,
Мстислав Романович надменно
Послов разглядывал в упор.
Коротконоги, неказисты,
Надуты щеки, взгляды быстры,
Хоть их раскосые глаза
Приметны на лице едва.
Скуласты, с черными усами,
А сзади — длинными косами.
В блестящих шелковых штанах
И мягких красных сапогах.
С них воины, видать, худые, —
Подумал князь. Хоть с виду злые.
Толмач волнуется, спешит:
— За что послов вы умертвили,
Мы зла ведь вам не причинили! —
Слова чеканя, говорит.
— Пусть Бог единый нас рассудит.
Хотите битвы вы? Да будет!
Князья не стали совещаться.
Мстислав велел послам убраться,
И провожатых наделил —
Недаром Добрым прозван был.
Глава 4.
В походе.
Ладьи у Хортицы оставив,
Князь Галицкий, полки возглавив,
С дружиной в авангарде шел.
Князь Даниил своей дружиной
По всем оврагам и долинам
И день и ночь разведку вел.
Татары! Низкорослы кони,
Им не умчаться от погони.
Весь стан на вид — толпа и сброд!
Пришла пора и меч примерить,
Противника в бою проверить.
Идем на них, Мстислав, вперед.
Тут Домаречич, воевода,
Сказал, смеясь: — Не зная брода,
Не лезь в реку, горячий князь!
Все надо делать осмотрясь.
Но Галицкий взмахнул рукою:
— Вперед, друзья мои, за мною!
И, видно, неспроста Удатным
За подвиги на поле ратном
Прозвали князя из Карпат.
Татар в мгновенье ока смяли,
Врагу пощады не давали,
Почти не ведая утрат.
Надменные своим успехом,
С добычею — скотом и мехом,
Полки продолжили поход.
За сутки Днепр перемахнули,
Ни разу не передохнули,
Спешили степью на восход.
В походе девять дней прошли
И к речке Калке подошли.
Здесь отдых дать войскам хотели,
Но половцы татар узрели.
Глава 5
Битва на Калке
Был знойным день последний мая.
Кольчугу спешно надевая,
Мстислав решить дать сразу бой,
Играя собственной судьбой.
Приняв столь важное решенье,
Не дал о том предупрежденье
Другим князьям, чтоб шли на рать.
То ли себе хотел забрать
Всю честь и славу при победе,
То ль осведомлен точно не был
Про многочисленность татар,
Но в бой пошли, как на пожар.
Лавиной войско накатилось.
Как будто бы остановилось
В испуге время. Лязг мечей
И клубы пыли. Блеск очей,
Горящих ненавистной злобой,
И посвист стрел, и хруст костей,
И крик, и вопль, и рев утробный.
Смешалось все. Забыв про щит,
Князь Даниил мечом разит,
Врываясь в полчища татар,
И не почувствовал удар
Копья татарского в плечо,
Так было в битве горячо.
К нему спешит Мстислав Немой,
Круша татар своей рукой.
Князь Курский со своей дружиной
С напором юным, всею силой
Татарские теснит ряды.
С ним рядом копьями, мечами
Дерутся храбро галичане,
Мстиславом Галицким горды.
И близкою была победа.
Сам Субедей тогда не ведал,
Резерв последний в бой послав,
Что половцы, в бою устав,
Начнут татарам подаваться,
И в страхе перестанут драться,
Татарам тыл свой показав.
Их толпы ринулись назад,
И наступил кромешный ад.
Обезумевшая лавина
Дружины русичей накрыла,
С собой мгновенно увлекла,
В безумстве диком понесла.
На холме каменистом, голом,
Не ведая про бой с моголом,
Князь Киевский с полками стал.
Мстислав Черниговский с дружиной
В широком поле стан раскинул,
И безмятежно отдыхал.
В шатер, высокий и просторный,
К нему врывается дозорный:
— С востока тучи саранчи!
Неслась орущая лавина,
Татарской конницей гонима.
Успел лишь крикнуть князь:
— В мечи!
Но опоздал. Чрез стан промчала
И ратников пораскидала
Лавина половецких туч.
Дружинников татары смяли,
Рубили, били, убивали,
И гнали до днепровских круч.
Мстислав Черниговский пытался
Отпор наладить, защищался,
Но тут татарская стрела
У князя жизнь отобрала.
Меж тем, князь Киевский со свитой
С горы своей следил за битвой
И видел бегство россиян.
Но двинуть войско и не мыслил,
В сердцах лишь Галицкого чистил —
Пророс обиды в нем бурьян.
Тот холм татары обступили,
И хотя численностью были
Намного больше киевлян,
Три дня Мстислава осаждали,
Но оборону не сломали.
Тогда решились на обман.
Плоскиня-бродник, воевода,
Предатель своего народа,
Что у татар на службе был,
Пообещал проход свободный
За откуп, для татар угодный.
Мстислава клятвой убедил.
Когда татары откуп взяли,
То сразу же князей связали
И разгромили их войска.
Князей же досками прижали,
И на их трупах пировали.
Столом служила им доска.
А Галицкий вблизи реки
Едва собрал свои полки.
Но с войска доброго осталось,
Одни лишь крохи, только малость.
Здесь раны воины промыли,
На лодьи сели, и уплыли.
Так спасся от татар Мстислав.
Татары ж, трупами услав
Всю землю на своем пути,
Селения опустошая,
Сжигая, грабя, убивая,
Вдруг повернули, чтоб уйти.
Гроза востока, Чингисхан
Их отозвал в бухарский стан.
Не до земель им было русских,
Шли сокрушать владык тангутских.
Стеная в горе обреченно,
Вдруг Русь вздохнула облегченно...
Глава 6.
Даниил Галицкий
(вместо эпилога)
Осенней пасмурной порою,
заросшею полынь-травою
дорогой, движется обоз.
В нем не один груженый воз
с дарами, что везет Батыю
князь Даниил. Уж виден Киев,
а там — за Днепр, и на Сарай.
— Вернусь ли я в родимый край?
Иль получу в свое владенье
ярлык тарханный на княженье? —
внезапно промелькнула мысль.
Переведя коня на рысь,
князь Даниил на горку вышел.
Видны ему оттуда крыши
полуразрушенных домов.
Златых не видно куполов -
сожгли все в Киеве татары.
Одни каменья вместо Лавры,
а ярославова стена
до основанья снесена.
И сердце болью защемило,
и рана калкская заныла.
Ведь победи татар при Калке,
в той страшной и кровавой свалке,
то, может, после никогда
на Русь бы не пришла орда.
А сердце яростью забилось.
От мыслей голова кружилась...
И в пораженьи был бы прок,
когда б с него извлечь урок
могли удельные князья.
Мстислава с Яруном нельзя
одних винить за пораженье
в том важном для Руси сраженьи.
Ведь сам Великий князь Георгий,
имея войск намного более,
чем тогда было у Мстислава,
боясь ему упрочить славу,
а ни дружинника не дал.
Но после битвы осуждал!
И вот Батый привел орду,
на горе наше и беду.
Тогда рязанские князья
его ж, Георгия, друзья
просили вместе воевать —
ведет Батый большую рать.
Но князь, в величии своем,
совсем был недалек умом.
Ответил, пусть им Бог поможет,
себя-то защитить он сможет.
А позже от татарских стрел
Георгий сам не уцелел.
И был бы он такой один!
А то ведь каждый властелин
своих наследственных наделов
про общее не думал дело.
Все враждовали меж собой,
и Русь отдали на разбой.
Возникло в памяти, как он,
бедою страшной удручен,
поехал к уграм за подмогой —
тогда там войска было много.
Но Бела был недальновиден.
Себе он выгоду увидел,
когда возьмут татары Русь.
Считал, а вдруг да поживлюсь
ее кусочком у Карпат.
Но многолюдный супостат
потом и угров разгромил.
Да в тех краях недолго был,
ушел Батый в Сарай, на Волгу.
И видно по всему, что долго
татары будут на Руси.
Пока нет сил, чтобы спасти
от ига ханского страну,
но хоть свою Галичину
он сможет отстоять у хана.
Где хитростью возьмет тирана,
где силою, а где умом,
но сбережет отцовский дом.
В раздумьях быстро время мчится.
И не заметил, как клонится
к закату солнце в облаках.
Окрасились кроваво тучи,
вода чернеет возле кручи.
И хоть не ведом князю страх,
Но все внутри захолодело.
А небо все сильней алело,
Как будто в Киеве пожар.
И дым над крышами клубится,
Как будто бы еще дымится
деянье жуткое татар.
И сердце наполнялось грустью.
Закат над Киевом, над Русью.
Но знает князь, сомнений нет —
За тьмой последует рассвет.