Давно это было. В те славные времена когда на Земле волшебников было столько, что толкаясь в суете городского рынка или в толпе на празднике, можно было даже наступить нечаянно на носок туфли двум-трём волшебникам. Но, волшебники бывают и добрые и злые. Злые? Да, потому что они никогда никого не любили. Вот о такой удивительной истории я вам и расскажу.
Жили-были король с королевой; и были бы они счастливы, но не дал им Бог наследника, и когда уже не осталось надежды случилось долгожданное чудо, и в первый день весны королева родила сына. Ей поднесли новорожденного, но... взглянув на своё дитя, она испугалась; такого безобразного уродца ещё не видел свет.
Безутешный король, умывался слезами, глядя на своего четырёхглазого сына, с шестью пальцами на обеих руках и ногах. Младенец, открыв свой большой рот, громко заревел, обнажая ряд зубов с маленькими, острыми клы- ками; голодный, он так яростно впился в грудь королевы-матери, что она лишилась чувств от боли.
Эртвиль рос здоровым и сильным. Король-отец издал указ своим подданным: под страхом смертной казни
при встрече с принцем не показывать своего испуга, и тем более никто и никогда не смел называть принца «уродом». Прошло время и король с королевой покинули земной мир.Эртвиль занял трон своего отца и стал править страной, страдая от своего одиночества, потому что не нашлось ни одной девицы, желающей выйти замуж за молодого богатого короля, не говоря уже о том, чтобы продолжить королевский род Эртвиля.
Однажды летним;утром, охотясь на оленя, король со своей свитой заблудился в лесу; в поисках дороги он выехал на тропинку, которая привела его к ветхой, избушке. Навстречу выбежала улыбающаяся девушка; но, увидев лицо гостя, её лицо исказилось от страха, она прошептала: — Какой урод!.. — её голос был едва слышен, но Эртвиль всё прекрасно понял. Бедная девушка жила со своей бабушкой в такой глуши, что, конечно же ничего не знала о том, что творилось в государстве. Тем более вот так — встретиться нос к носу с самим королём, простолюдину даже и не снилось. Эртвиль злобно прищурил один глаз и, выпучив остальные три, расхохотался: — Красавица!.. Сегодня же тебе должны отрубить голову... потому что никто в моём королевстве не смеет так называть меня! Схватить её! — приказал слугам Эртвиль.
— Простите, ваше величество! Я ничего о вас не слыхала, ведь мы живём в глухой чаще леса, а сюда никто не заходит, — взмолилась девушка: — Неужели моя смерть утешит вас?..
— Тогда выходи за меня замуж, это будет для тебя казнью! Ха-ха-ха! Как тебя зовут? Ведь к вечеру ты станешь королевой.
— Мирелла… — обмирая от страха, ответила девушка. Король схватил её и, перекинув поперёк седла своего коня, помчался в замок, в сопровождении многочисленных слуг и собак.
Миреллу одели в тяжёлое пурпурное платье, шитое жемчугом, с многочисленными кружевными нижними юбками, в косы вплели ленты, унизанные драгоценными камнями, а на голову водрузили бриллиантовый венец;Несчастная;еле;могла пошевелиться в таком наряде. Её, окончательно;смирившуюся со своей участью, ибо свадьба, всё-таки лучше, чем смерть, повели;к алтарю. Путь к нему был выложен лепестками роз. Двенадцать пажей несли её фату. Торжествующий король, в парче и золоте с ног до головы, показался Мирелле страшным драконом, который совсем скоро будет терзать её плоть и наслаждаться мучениями. Состоялся обряд бракосочетания. Народу собралось видимо-невидимо: всем было интересно взглянуть хотя бы одним глазком, хотя бы издали на юную невесту короля, пожелавшую связать свою судьбу с чудовищем из ада.
Путь в королевскую опочивальню преградила Флора — старая няня Эртвиля. Она давно жила на этом свете, и даже нянчила его отца. Старушка Флора первая взяла его на руки, и всегда была рядом, пока он не возмужал и не ожесточился, осознавая своё уродство, продолжая верить каждому её слову.
— Остановитесь, мой король, мне надо сказать что-то очень важное, — попросила няня, и жестом пригласила Эртвиля последовать за ней. Флора с трудом распахнула тяжёлую дверь пустующей опочивальни его родителей. Король, усмиряя своё нетерпение, покорился,;оставив свою невесту в окружении слуг, и вошёл в мрачные покои следом за нянюшкой...
— Пришло время когда я должна открыть одну тайну, Эртвиль... Очень давно, твоя мать, только что ставшая королевой, проезжая через одну деревню, возжелала, чтобы для неё срезали куст чудесных белых роз, росших у одного дома. Она была очень своенравна и горда собой и не терпела отказов. Ведь она была королевой, и к тому же ещё колдуньей. К розам вышла крестьянка с лейкой, чтобы полить цветы, и на каприз твоей матери возразила: «Я не могу отдать вам этот куст роз, моя королева, это память о моём умершем сыне, он посадил их для меня. Прошу, смилуйтесь над нами»...
В ответ, королева, скривив рот в злобной усмешке, приказала своим слугам немедленно выдрать с корнем розы. Слуги медлили, застыв в нерешительности. Тогда она прикрикнула на них: «Что, вы стоите, как деревянные!? Исполняйте живо!»
Крестьянка продолжала сопротивляться, защищая свои розы от гибели, так, как будто это всё ещё была жизнь её сына. И обезумевшая в ярости королева произнесла одно магическое заклинание, желая немедленно превратить эту бедную женщину в безобразное чудовище, чтобы наказать её за неповиновение королевской воле. Но она даже не подозревала, что таким образом она сама наложила на себя страшные чары, а заодно и на всю свою свиту, сопровождавшую её величество в этой роковой прогулке. В этой деревне жили добрые люди, поэтому колдовство королевы немедленно обратилось против неё же самой. С перекошенным от страха лицом, в разорванной одежде наша королева еле добралась в свой замок, держа в окровавленных руках растерзанный куст белых роз, и... совершенно одна; вся её свита по пути превратилась в деревья. А через полгода родился ты, Эртвиль..
Эта дубовая роща находится неподалеку от нашего замка. В глухой, лесной чаще стоят и по сей день люди, обращённые в деревья. Они очень ждут своего освобождения, с трепетом взирая на проходящих мимо них лесорубов. Если спасти их всех от волшебного заклятия, то и ты, Эртвиль, тоже станешь прекрасен телом. Но, ты один не сможешь разрушить эти чары. Рядом с тобой должна быть твоя любимая, которая станет для тебя дороже жизни, любящая тебя всем сердцем. Ты должен найти, хотя бы одного жителя из той деревни, покаяться от имени своей матери-королевы, и тогда, приняв прощение, теберасскажут как снять заклятие с людей-деревьев.
После разговора с няней король многое понял. К счастью, у него была не слишком жестокой душа, а в глубине холодного сердца короля всегда теплилась надежда на любовь, согревая его одиночество казалось бы несбыточными мечтами. Собственное уродство ожесточало и озлобляло Эртвиля. Но теперь всё изменилось.
Прошёл месяц. Жажда жизни взяла верх и Мирелла привыкла к;образу;короля,а Эртвиль, любуясь своей молодой женой, научился радоваться, петь и смеяться. И в один прекрасный миг они почувствовали что в их душах расцвёл волшебный цветок любви. Нянюшка короля, заметив его чудесное преображение,рассказала всё и Мирелле. Слово в слово, всю печальную историю колдовства матери Эртвиля.
Наступил день, когда молодые король и королева, одни отправились в путь. Они с трудом нашли полузаросшую болотным камышом деревеньку. Из всех жителей только и осталась та самая крестьянка, которую обидела королева-мать. Но теперь она была в преклонном возрасте, и не захотела покинуть эту деревеньку вместе с другими её жителями. Эртвиль немедленно опустился на колени перед бедной женщиной, с покаянием от имени своей матери, моля её о прощении.
Старушка вывела Эртвиля и Миреллу к небольшой роще из покорёженных деревьев. Их ветви-руки, качая брошенные гнёзда птиц, тянулись к Солнцу, лелея свои мечты о спасении.
— Вот мы и пришли... — старушка облегчённо вздохнула:
— Я дождалась! Видите эти деревья? Среди них четырнадцать заколдованных, но отыскать их можно, только услышав как в глубине под грубой шершавой корой бьются их человеческие сердца. Когда вы прижмётесь своим сердцем к такому дереву и стук вашего сердца сольётся в одном звуке с сердцем дерева, исчезнут чары. Но… вы должны знать, что каждый раз из вас, по частичке будет уходить жизнь. Вы сможете преодолеть это испытание, если только на самом деле любите друг друга. Именно силой ваших любящих сердец всё свершится...
Эртвиль и Мирелла решительно бросились на поиск заколдованных злыми чарами людей-деревьев. Вслушиваясь в корявые стволы, они нашли первое; обняв с двух сторон, прижались к дереву. Голос их сердец слился в один: «Тук… тук-тук...» Вскоре добавился голос деревянного сердца, которое было прежде сердцем человека. Послышался треск, ствол дерева раскололся пополам и оттуда вышел паж королевы-матери. Он едва дышал от изумления и радости. Следующий! Ещё! И еще!.. Радость и смех оживших от чар людей, которые совсем недавно были деревьями и потеряли счёт времени в своём ожидании избавления от злобного заклятия. И с каждым новым возвращением в жизнь людей, король становился прекраснее и прекраснее.
Эртвиль и Мирелла ослабели, казалось, что последние силы вот-вот покинут их. Жизнь еле теплилась в их телах. Они нашли последнее заколдованное дерево, надломленное бурей...
— Я сам! Отойди, Мирелла, прошу тебя, живи! Это должен сделать я сам... даже если умру... Прости, любимая!.. — оттолкнув Миреллу, Эртвиль прижался своей грудью к грубому стволу дерева, внутри которого еле слышно билось деревянное сердце живого человека, отдавая ему последние капельки свой жизни…
— Я с тобой, любимый, — шептала Мирелла, цепляясь своими ослабевшими пальцами за ветки, пытаясь подняться. Ты должен жить!.. Или я умру вместе с тобой, если так суждено...
Но всё свершилось. Последнее заклятие было снято. Дерево развалилось пополам, выпустив на свет последнего пленника, это был сын старой няни Флоры. В тот же миг дерево втянуло Эртвиля внутрь себя. Расколовшиеся половинки схлопнулись… Дерево вытянулось и замерло, упёршись могучей кроной в небо: его мощные корни тянулись глубоко под землю, образуя провал, наподобие колодца. Потрясённая Мирелла бросилась к дереву и… провалилась в подземелье. Она летела вниз с огромной скоростью. Упала в большой гамак, искусно сплетённый из толстой липкой паутины, и потеряла сознание.
Неизвестно сколько времени Мирелла провела в этой сети, освободившись от пут, она осмотрелась. Перед ней появилась слабо;освещённая,;неведомо;откуда;проникающим;светом, зеркальная дверь. Мирелла подошла к этому странному зеркалу, и вместо своего отражения, увидела как из зазеркалья за ней наблюдает, хитро щурясь, существо со сморщенным лицом и косматыми бровями.
Дверь распахнулась. Существо, наряженное в бархатный чёрный кафтан, появилось перед изумлённой девушкой. Его тонкие кривые ноги, обтянутые лиловыми чулками, были обуты в огромные, не по его росту туфли с золотыми пряжками и длинными носами башмаков, завёрнутых внутрь улитками.
— Мор-дел! — представилось существо низким грудным басом: — я знаю кто ты. Тот, за кем ты явилась в наше подземное королевство, теперь станет нашим королём! — Спящим! Последний недавно скончался во сне. А нам без короля, ну никак нельзя... сама понимаешь...
— А почему ваш король должен всегда спать?
— Потому, что тогда мы можем делать всё что захотим.
— Но, вдруг король сможет проснуться?
— Сможет… — Мордел перешёл на шёпот: — ...если его кто-нибудь узнает и произнесёт вслух его имя.
— Пусти меня к нему! — настойчиво потребовала девушка.
— Жди! — зеркальная дверь, крякнув жабой, захлопнулась за спиной привратника. Мирелла попыталась открыть вход, но на двери не было ни ручки, ни замка, а только уши, потому что она открывалась на слово-пароль, которое держалось в тайне.
Паук, закончивший чинить свой гамак, подобрался поближе к юной королеве; готовый предъявить счёт за порчу имущества и заодно на неё посмотреть. В последний раз паук видел так близко человека сто лет тому назад. Но из распахнувшихся настежь дверей, выскочили два одноглазых близнеца-карлика в красных мантиях с огромными кистями, свисающими до пола; схватив девушку за руки, они потащили её по каким-то плохо освещённым лабиринтам вниз. Мирелла пыталась запомнить;дорогу,;но;всё;было;тщетно.;Ей;казалось,;что;они носятся по одному и тому же кругу по несколько раз, чтобы окончательно её запутать и сбить с толку.
Вдруг остро запахло жареным арахисом. Резко остановившись,;карлики;распахнули;перед;девушкой;двустворчатые, кованые двери и втолкнули её в украшенный зал без единого окна. По стене струился водопад, разбрызгивая жаб из чистейшего серебра. В центре зала, освещённого огромными шарами, свисающими с потолка на золотых нитях, возвышались шесть тронов, на каждом троне сидел спящий король. И все шестеро были похожи на Эртвиля.
— Вот! Пжалста! — кривляясь, выкрикнул, неизвестно откуда появившийся Мордел: — если ты сможешь узнать своего возлюбленного, назовёшь его по имени, и он проснётся, тогда мы отпустим вас наверх. У тебя есть одна попытка! А если тебе не удастся, то, пеняй сама на себя, ты просто ум-рёшь!
— ...рёшь! ..шшшь... — эхо с шипением прокатило по залу приговор.
Чёрный маг отделился от тьмы и встал перед королями. Он сразу понял, что Мирелла сильна и решил усложнить испытание. Чародей погасил светящиеся шары. Через мгновение тронный зал был снова освещён. Перед Миреллой предстал Эртвиль в образах: младенца, подростка, юноши, молодого мужчины, зрелого мужа, и старика в преклонных годах. Довольный своим творением, чёрный маг хлопнул три раза в ладоши: «Выбирай!»
Многочисленная придворная челядь — один безобразнее другого, прибывала и прибывала. Они громко смеялись, показывая Мирелле свои острые синие языки, визжа и выкрикивая: «Одна!.. Ха-ха!.. А-дна па-пытка и ты умрёшь!» Плясали, давясь от смеха карлики в красных мантиях, наступая на золотые кисти. Шум стоял такой, что с потолка падали замертво летучие мыши и взрывались cветильники-шары.
Мирелла подошла к шести спящим королям. Наступила тишина… Она сразу почувствовала Эртвиля. Узнать его оказалось легко. Любые чары не смогли бы сбить её с толку. Эртвиль был для неё единым. Его сердце откликнулось на зов своей возлюбленной. И два их имени прозвучали одновременно:
— Мирелла!
— Эртвиль!..
В такие моменты на небесах зажигаются новые звёзды светом любви и остаются сиять вечно. Они вернулись, преодолев тяжёлое испытание, чтобы больше никогда, никогда не расставаться.
И, если эту чудесную историю о Эртвиле и Мирелле помнят на Земле до наших дней, значит любая сказка — самая правдивая история на свете!