На кончиках пальцев нежность
скользит по коже. А он
чуть больше, чем чудный сон,
чуть меньше, чем неизбежность
центнера свадебных кружев
и славненьких близнецов.
Он хитро смотрит в лицо,
божится, мол безоружен,
но я знаю, этот взгляд
опасней дамасской стали.
Только б дожди не устали
держать его вечность подряд
в нашем нелётном крае,
в моих несмелых объятьях.
Он хмурится, что опять я
диким зверьком замираю
от телефонных звонков.
Курит, сутулит плечи,
твердит, что так будет легче,
что сердце не стерпит оков.
Я молча целую в щёку,
пою его сладким чаем,
как будто не замечаю
(осталось совсем немного),
как будто и нет тревог…
А после прошу полночи
у Бога, чтоб взял, что хочет,
только оставил Его.