Монах в обители укрылся
от суеты мирской и дел,
усердно Троице молился
и с каждым днём лицом светлел.
Он совершенствовался духом
и коркой завтракал простой.
Казались доски ложа пухом.
Жизнь наполнялась красотой.
Пути высокие опасны!
Так, ни с того и ни с сего,
Пизанская приснилась башня
ему – и больше ничего.
Архитектурный фаллос видя,
монах знамения творит
и бесу наглому “изыди!”
в ночном беспамятстве твердит.
Искусом утро рассветало.
Отшельник двинуться не смел.
Он заглянул под одеяло,
столпа подобие узрел
и ощутил – стоит на славу...
Известно: плоть есть прах и тлен,
но нет ему никак с ней сладу!
Торчит греховный этот член!
06. 01. 2009