Глаза твои горят полетом,
А я живу бескрылой птицей,
Ночам пустым не помню счета,
Дарю совсем случайным лицам
Оливок спелых маслянистость,
Пою, как треснувшая арфа,
Свою рапсодию дождя,
И в каждой ноте вновь родится
Из пенной лужи Афродита,
Ее укрою белым шарфом,
И сохраню лишь для тебя,
От скверны прошлого отмытой.
Сбросила листья Марьина роща,
Белыми хлопьями чуть припорошена;
Уходит дорожка влево по просеке,
А сердечко направо, пугливое, косится.
Так и гуляю – слева направо,
Но ноги мои, вот уж дуры бесправные,
Сбиваются с правого шага на левый,
И сердце безумно становится смелым,
Срывается влево в заветную просеку,
Несется по снегу к той самой сосенке,
И сбивчиво шепчет: - Ты мой хороший!
Откуда ты взялся счастьем непрошеным,
С глазами, как брызги от сини небесной,
Губами, пьянящими хмелем не здешним,
Со своим, как ручей переливчатым говором,
Ты, как цветок воровато мной сорванный.
Умом понимаю – с другим будет проще,
Но сердце-то рвется в Марьину рощу…
Глаза ленивые и избалованные губы,
И взгляд пустой, уснувший в скуке,
С улыбкой вежливой беззвучный смех.
Какой же я кажусь ему занудой,
Постыдно прячу неухоженные руки,
Как если б совершила смертный грех.
Ах, эти руки - две замерзших птицы,
Они пронизаны звенящей дрожью,
И расправляют пальцы-крылья,
Стремясь в комок горячий слиться.
Кольцо снимаю с пальца осторожно,
Жизнь до него уже покрыта пылью,
Мне безразлично мнение подруги,
Стыда и гордости давлю усилья -
Проснулся взгляд, улыбка будит губы.
Скажи, среди находок бренных
Найдется та, что будет ценной,
И ты берег ее, не тратя,
Не спал от страха потерять?
Найди ответ в наивных рифмах
И сбивчивых сердечных ритмах,
Они рисунками признаний
Прочерчены на теплой длани
Твоей, такой несмелой, музы,
Она корабль с бесценным грузом -
Душой хмельной и непорочной,
Что ищет гавань в длинной ночи.
Я без вина опять пьяна тобою,
И бесхребетностью своей раздражена -
Как я опять легко сдалась без боя,
И как легко тобою снова сожжена.
Вот сигарета медленно сгорит -
Звездой - в другом конце постели,
Уйду под половиц бестактный скрип,
И недоступной буду… целую неделю.
Пустая чашка сохранила горечь кофе
И серп помады алым срезом на краю,
Мне даже сахар горек стал, как морфий,
А ведь мгновение назад была в раю.
Мое, как лед, прекрасное созданье,
Меня столкнуло взглядом в пустоту,
Я, молча, падаю с вершины мирозданья,
И не за что схватиться на лету…
Где же ты летаешь, милый,
Весь уж выцвел твой портрет,
Я и голос твой забыла,
Сердцем выплакала цвет
Васильковых глаз твоих,
Седину твоих висков
Разделила на двоих.
Я из рук твоих оков
Вырывалась в муках снов
Столько зим и столько лет.
В недосказанности слов
Я искала вновь ответ –
Почему в тот вечер майский.
С прошлым ты ушел проститься,
И не вернулся в угол райский -
Мог хотя бы объясниться.
Мне бывает грустно очень,
И не пожаловаться маме,
Всех-то радостей – сыночек
С васильковыми глазами.
Любовь не ищет троп открытых,
Хулою память не чернит,
Она на дне души сокрыта
Слезою точит и гранит.
Перед упреком беззащитна
Гордыни в гневе ненасытной.
Тиха любовь в своей печали,
И, оскорбленная насмешкой,
По капле тает свечкой сальной,
И тихо гаснет с мыслью грешной.