Тебе – заласканной, полночной,
чей долгий стон ещё не стих,
чьей плотью, точно хлебом, точно
вином, насытился, у чьих
холодных глаз молю о рае –
- тебе одной сейчас пою
и в преисподнею твою
спускаюсь, сердцем замирая.
И ты, безжалостно карая
иль милосердствуя, свою
мне даришь страсть в ночном бою…
И пухом мне постель сырая.
2005