Читаю книги, временем забытые,
Смотрю кино из юности ушедшей,
И слышу песни, старые, задорные,
Лета мои! Так быстро прошумевшие.
Воспоминания не просят разрешения,
Придут врасплох, куда-то поведут.
И сердце стонет от сознания,
Что там тебя уже не ждут.
Цветистый луг за городом, у леса.
Поляна ровная под мягкою травой.
Над ней волан летает неумело,
И громкий смех, рожденный детворой.
Среди ребят забавная девчушка,
Лапта в руке и чижик под ногой,
С размаху бьет уверенно и резко –
Смех тот же, но в игре другой.
Зимой коньки, весной – велосипед
И танцевальная площадка летом,
Спасение от юношеских бед
Сейчас наполнены каким-то теплым светом.
Влюблялись и любили, и страдали,
И плакали в подушку по ночам.
Быть может, ошибаясь, не прощали –
Мир мерк! Тогда казалось нам.
Мы жили с совестью в ладу,
Хоть иногда душа рвалась от боли.
Покаяться ни в чем я не хочу:
Я не безгрешна, но все в божьей воле.
Как в поезде за окнами мелькает
Чужая жизнь! То пашни, то поля…
Передо мной в картинах возникает
Теперь жизнь не чужая, а моя.