я смотрю, как за окном умирает рассвет.
ложится на мягкий снег, на мягкий живот.
каждая боль обязательно заживет.
стихнет, и ничего не рухнет, не выбьет, не вывихнет.
ищешь шрамы - а их и нет.
я никак не могла запомнить,
что за вкус у зеленых желейных конфет.
и потом повторяла одну за одной,
кусая строку за строкой.
а меня саму ночь в правый бок кусала,
и в каждой квартире как на вокзале -
некуда сесть, даже взглянуть, и вообще, глаза ли?
белые вспышки их облизали.
потом я думать о них перестала.
меня ломали
вросшие в самую шею стихи.
в съежившееся полушарие.
пешеходы, выжившие после аварии.
въевшиеся зрачки, голубые и карие.
лениво лепила их на левую руку, а они ударили.
я ложилась на мягкий снег, на мягкий живот.
и думала - обязательно заживет.