Белые летают мухи
за окошком, ветра вой.
В комнатке тепло и сухо,
от камина — жар живой.
Размышляю, сидя в кресле.
Углей треск, огонь дрожит.
Чайник медный древней песней
навевает миражи.
Протянув к огню поближе,
лапки греет кот во сне.
Пламень рыжий ветки лижет,
чудеса являет мне.
Раздвигаются границы
позабывшихся времён.
Масок пёстрых вереница
движется со всех сторон.
Тайный знак красивых пальцев,
томной девы нежный взгляд.
Колокольчики паяцев
оглушительно звенят.
Боги в мраморных одеждах
издали мне шлют привет.
И цветы красы нездешней
заливает лунный свет.
Приближается, качаясь,
заколдованный дворец.
Слуги всадников встречают,
бросившись наперерез.
Вот и этой нет компаньи,
тенью канула ночной...
Ах! Вода перекипает,
воет мокрый котик мой.
Altes Kaminstück
Draußen ziehen weiße Flocken
Durch die Nacht, der Sturm ist laut;
Hier im Stübchen ist es trocken,
Warm und einsam, stillvertraut.
Sinnend sitz ich auf dem Sessel,
An dem knisternden Kamin,
Kochend summt der Wasserkessel
Längst verklungne Melodien.
Und ein Kätzchen sitzt daneben,
Wärmt die Pfötchen an der Glut;
Und die Flammen schweben, weben,
Wundersam wird mir zu Mut.
Dämmernd kommt heraufgestiegen
Manche längst vergeßne Zeit,
Wie mit bunten Maskenzügen
Und verblichner Herrlichkeit.
Schöne Fraun, mit kluger Miene,
Winken süßgeheimnisvoll,
Und dazwischen Harlekine
Springen, lachen, lustigtoll.
Ferne grüßen Marmorgötter,
Traumhaft neben ihnen stehn
Märchenblumen, deren Blätter
In dem Mondenlichte wehn.
Wackelnd kommt herbeigeschwommen
Manches alte Zauberschloß;
Hintendrein geritten kommen
Blanke Ritter, Knappentroß.
Und das alles zieht vorüber,
Schattenhastig übereilt.
Ach! da kocht der Kessel über,
Und das nasse Kätzchen heult.
Heinrich Heine