В сарае, у коптильного огня,
Раскрытым брюхом жертвенно зияя ,
Валялась дохлая свинья,
Парами крови свежей воздух наполняя.
И рядом, засучив по-хозяйски рукава
На толстых волосатых ручках,
В кишке вонючей копошилась мясника жена,
Освободив остатки фека- кучки.
В ведре, покрытом ржавчиной нетленной,
Для подготовки вурдалакской колбасы,
Густела юшка крови бурой сверху пеной..
В котле кипела гречка, безумно тикали часы…
Но час прошёл для радости кабаньей,
Лишь мухи радостно жужжат над дохлым пятаком,
Теперь его удел – в коптильне, в готовальне,
Лиловым мясом, белым салом , «дойти» под кипятком.
В сарай вкатился колобок-сынишка,
С мясистых губ – слюня, и нож в руке остёр,
Отрезал уши с мертвой головы мальчишка,
Очистил от навоза, наткнул, и жарить на костёр.
А вечером, под самогон, одеты все красиво,
Когда пробил еды вечерний час,
Где над столом еда парит дымком игриво –
Зубами сало рвём, а сало поедает нас…