Наконец настал апрель.
Птиц предутренняя трель
Призывает спящий город
На труды сменить постель.
Распогодилась весна,
В небе синь-голубизна…
Вместе с городом огромным
Я очнулся ото сна.
Разогнав под душем сон,
Выхожу на свой балкон,
Чтобы выполнить привычный
Ежедневный моцион.
От тебя не утаю –
Город вешний не люблю,
Потому как постоянно
Я себя на том ловлю,
Что повсюду слякоть, грязь,
Хоть из дома не вылазь,
На поверхность из-под снега
Вся зараза поднялась:
Бой стекла, кульки, бычки
И тряпичные клочки,
Жестебанки и газеты,
И (прошу пардон) сморчки.
Здесь и пачки сигарет,
И собачий туалет,
Даже рвань презервативов…
И чего тут только нет!
Мысль моя тебе ясна
И представлена сполна –
Наша зимняя «культура»
По весне обнажена.
Но приятно в свой черед
Мне представить наперёд,
Что сойдут снега и город
Вид достойный обретёт.
Люди смоют свой позор,
Станет чистым каждый двор…
Что-то сильно я отвлёкся –
Не о том ведь разговор!
Утро, солнце, благодать!
Видно всё и всё слыхать.
Занимательное дело –
Мир с балкона наблюдать!
Где-то звякнул телефон,
Заиграл магнитофон…
Совокупность разных звуков
Наполняет общий фон.
И троллейбусный клаксон,
И трамваев перезвон
Приглашают пассажиров
Проходите мол в салон.
Хорошо видны отсель
Дверь и вывеска «ОТЕЛЬ»,
Ежедневно рано утром
Здесь такая канитель…
Всё вниманье на отель!
Появляется оттель,
Завершив «ночную смену»,
Длинноногая мамзель.
Топ-модель ни дать, ни взять:
Рост – сто восемьдесят пять,
Грудь и бёдра – девяносто,
Пред такой не устоять…
Симпатична на лицо,
Пять перстней, одно кольцо,
Цепь на шее золотая,
От Кардена пальтецо.
Туфли – рюмочкой каблук,
Никогда не носит брюк,
Юбка только прикрывает
Место «фирменных услуг».
Чуть заментый жест рукой –
И швейцар немолодой
Принимает пару баксов
С приклонённой головой.
Со стоянки от машин
С места тронул лимузин,
К ней «на цыпочках подкрался» -
Слышен только шелест шин.
Дверца настежь перед ней –
Пред владычицей ночей…
До свиданья, проститутка
Иль гетера – как верней?..
Бег трусцой…трусит в трусах
Дед худющий в телесах –
Убегает от инфаркта
В майке «маde in USA».
Но не смог – не убежал
И инфаркт его «догнал»,
И рука к груди прижата,
И дышать неровно стал.
Очень медленно пешком
Ковыляет в серый дом –
Поликлиника открыта
И врачи ведут приём…
Так же, как и всё кругом,
Просыпается мой дом.
На балкон сосед выходит,
Что-то пряча под бочком.
«Заряжается» с утра,
Выпив четверть поллитра,
Удаляется на кухню…
Также было и вчера.
А на верхнем этаже,
Не стесняясь неглиже,
На балкон выходит Надя –
Видно выспалась уже.
Я кивнл ей мол привет!
Улыбнулась мне в ответ…
Муж у Нади трудоголик
И сынку семнадцать лет.
Хороша, чего скрывать!
Ей уж скоро сорок пять,
Говорят, что в эти годы
Баба – ягодка опять.
А внизу наискосок
Слышен бабкин голосок
Через форточку на кухне,
Где живёт студент Витёк.
Девяносто с лишним лет
Стукнет бабушке в обед,
А она как бык здорова –
Позавидует атлет!
На себе продуктов воз
Прёт, как тот электровоз.
Груз такой, как носит бабка
И штангист бы не унёс…
Продолжая кругозор,
Я на пощадь кинул взор.
По своим делам привычным
Там народ уже попёр.
Кто-то входит в турбюро,
Кто-то кофе пьёт в бистро,
А кого-то «поглощает»
Ненасытное метро.
Час «пиковый» настаёт
И машин круговорот,
Заполняя эту площадь,
Ей вращенье придаёт.
В дымке газов всё плывёт,
Шевелится и снуёт,
Даже кажется скульптура,
Та, что в центре оживёт.
Не скульптура – манекен
Людям насмех выставлен,
Груда мрамора с бетоном…
Посмотрел бы то Роден!..
Он бы со смеху тут слёг!
Получив такой урок,
Ни одной своей скульптуры
Изваять уже б не смог!
Бидструп с этаких скульптур
Рисовал карикатур –
Без труда такое слепит
Даже пьяный штукатур.
Слепит даже красивей
В темноте без фонарей,
Задарма, почти бесплатно,
Только ты ему налей!
Вот меня уже отвлёк
Звук, похожий на звонок –
Надя в кресле на балконе,
Телефон стоит у ног.
Разговор течёт ручьём:
Что к чему и что почём –
Как обычно между женщин
Обо всём и ни о чём:
«Сын?, в колледж уже ушёл…
Ну ещё бы!... Хорошо…
И супруг мой на работе –
Где же быть ему ещё!?
Ты ведь знаешь моего –
За душою ничего
И зарплата курам насмех
На работе у него.
И законы все блюдёт,
Взяток вовсе не берёт…
Это, видно, потому, что
Их никто и не даёт…
Вот уже который год
Он по службе не растёт,
Благо хоть не выпивает
И зарплату в дом несёт…
Что ты!.. Целый день стирай,
Да за ними убирай…
Дамских сил уж больше нету,
Хоть ложись и помирай!
Я ж должна когда-нибдь
Хоть немного отдохнуть -
В санаторий скажем съездить
Иль в деревню умыкнуть…
Дача! Вся ещё в снегу…
Нет, сегодня не могу,
А вот завтра я пожалуй
Вечерочком забегу…
А твои то как дела?
Дочь ещё не родила?
Всё нормально? Слава богу…
Ну, до завтра, я пошла».
Знает всякий – млад и стар:
Чистота – не божий дар…
Надо в поте потрудиться,
Чтоб очистить тротуар.
А на это дворник есть…
Вон, внизу их сразу шесть!
Основное их занятье –
Грязь убрать и мусор сместь.
Чистоту они блюдут,
Подметают там и тут –
С тротуаров на дорогу
Мусор всяческий метут.
Я смотрю с немой тоской
На «сизифов» труд такой…
Поливальные машины
Уж заправлены водой…
Водяная их струя
Чрез бордюрные края
Мусор тот, что на дороге
Весь вернёт в круги своя.
И, тому благодаря,
Завтра дворник чуть заря
Повторит работу снова
И опять же всё зазря…
Пыль с метлы встаёт столбом,
Через окна лезет в дом,
Город мой проснулся. Значит
День пойдёт своим ладом.
Что ж, пора и мне бежать -
Уйма дел! Но всё ж опять
Завтра утром буду снова
Мир с балкона наблюдать!
1998 г.