Небеса раскалились в полуденном зное,
и ни капли дождя, и ни туч, и ни гроз,
и земля, как живая, кричит подо мною,
и поблёк сарафан у кудрявых берёз.
Пересохший колодец - пустая глазница,
брось ведро, гулким эхом ударит со дна.
Что так жалобно смотришь, синичка – синица,
ты не рви мою душу, сорвётся струна.
Знаю! Тяжко тебе от жары проклятущей!
А кому же легко в этом пекле гореть?
Был мой сад до невзрачной травинки цветущий,
а сейчас, посмотри, как избитая плеть!
И пчеле нелегко, заметалась по кругу,
на щепоть и пыльцы не сберёт – испеклась...
Вон бурёнка бредёт по плешивому лугу
и с пустым животом норовит не упасть.
Но я верю! Всевышний проявит к нам милость,
мы потерпим, синичка, – он тоже терпел.
Мне сегодня широкое озеро снилось,
ты пила из него, а я радостно пел.