Околдован был нежною лаской,
Моих томных глубоких очей.
Наши встречи ты сравнивал с сказкой,
В полумраке трех сотен свечей.
Очарованым взором смотрел ты,
В непреступные недры души,
И бросали златые монеты,
Мы в фонтаны московской тиши.
Но в ночи, озаряемой светом,
Мне пришлось испариться на век.
Для тебя я останусь лишь летом,
Показав среди августа снег.
Назовешь мое тело святыней,
У подножия сложешь плоды.
Ведь с тобою была я богиней,
На земле оставляя следы.