Отправили меня в командировку
Под пресловутый старый Новый Год.
Туда, где дед не саживал морковку,
Макар не пас телят, не гадил кот.
Я добирался целую неделю,
Был очень долог и тернист мой путь.
Крещенские морозы и метели
Проняли до костей, ну просто жуть.
Я занемог в трясучей лихорадке,
За сотню вёрст больницы не сыскать.
Я прохворал и старый год, и святки...
Тут, местный знахарь взялся врачевать.
Мне, помнится, крещенский был сочельник
А я лежал в горячке и в бреду.
А этот знахарь – тот ещё затейник...
Короче,- я очнулся на пруду.
Мороз крепчал, уж хвастать я не буду.
Пока я квёлый в дровенках лежал
Дедок стянул и валенки и шубу,
Трясло, что зуб на зуб не попадал.
Дедуля тот схватил меня в охапку,
Перекрестил и в прорубь окунул.
Прополоскал, как половую тряпку
Но, Слава Богу, что не потонул.
Я выскочил от туда точно пуля,
Мой мозг команду подавал: «Бежать!»,
А дед мне показал большую дулю
И установку заменил: «Лежать!»
Я лёг на ворох выжженной соломы,
А дед меня хлестал, что было сил
Колючим веником вечнозелёным
И я уже пощады не просил.
Очнулся я потом, пожалуй, в бане,
По мне «ходил» то ль ясень, то ли дуб?
Всё было то ль в пару, то ли в тумане?
А жар, казалось, плавил даже сруб...
С тех самых пор прошло годов немало,
Теперь я сам уже почти что дед
И этим диким способом, бывалым,
Лечу болезных уж немало лет...
24.01.11.