Сияет ночь в объятьях звёзд,
Рассвет далёк.
Дорога, ивы, тьма и мост,
Под ним поток.
Художник старый на мосту
Рисует сон.
И я решился: подойду,
Отдам поклон.
И был премного удивлён:
Он, как Зевес,
Взирал на тёмный небосклон,
Как бы на крест,
Который преданно несёт.
Старик вздохнул
И в краску, жёлтую, как мёд,
Кисть окунул.
В глазах усталая тоска,
Как седина.
Но вечность им в его мазках
Обретена.
Старик спросил, куда иду -
"Унять хандру".
Он стал пенять на сад в цвету
И на жару.
Тогда я задал свой вопрос:
"Скажи, творец,
Ты, верно ли, на грани слёз?
Иль ты хитрец?"
Стояли мы глаза в глаза...
Отвёл. Молчит.
А после весело сказал:
"Я нЕ был бит,
Я не был беден, слеп иль глух,
И я не свят,
Я дара своего пастух,
Судьбы солдат.
И оттого душа больна,
Иссушена,
Ведь даром прОклятым она
Изнурена.
Ты видишь утро, день и ночь,
Ты можешь спать,
А мне себя не превозмочь:
Иду писАть
Портрет, пейзаж ли, натюрморт -
Значенья нет.
Но я устал, я будто мёртв,
Я стар, я сед!
Ты думал, что несчастней всех?
О нет, мой друг,
Ты лишь пока не видел тех
Нещадных мук
И тех людей, что их несут,
Чья жизнь, как ад.
Ещё придут тебе на суд
Болезнь и смрад.
Но ты, прохожий, не горюй,
Бери, что есть!
А жизни сладкий поцелуй
Прими за честь.
Всю жизнь взимает за успех
Мой дар, мой грех...
А ты, случайный человек,
Счастливей всех."