Чертовы пароли, такие сложные запреты,
Правильная, глупая и так люблю секреты.
не пью, совсем не сплю, не курю сигареты,
и в шкафах своей души не прячу скелеты.
Тошнит, и тошно от этой незакрытой клетки,
На душе, на сердце и на теле, всюду метки.
Я - дерево, все высохшее до последней ветки,
Или признание на кем-то брошенной салфетке.
Курите, лгите, пейте, уничтожьте иль спалите,
Забудьте, разбейте, ждите, не любите, кричите.
Смейтесь, понимайте, не скучайте, не спите,
Удалите, выкиньте, уведите, оставьте и сотрите.
Нежная, романтичная, ласковая, комичная,
Какой вздор! Зачем? Может лучше циничная.
Крикливая, беспардонная, грубая и истеричная,
Вредная, противная и до вот такая неприличная?
Не важно. Снова в ванную и с ледяной водой,
Бороться с приступом, пытаться не дышать тобой.
Искать, кричать и плакать, пытаться обрести покой.
И все, что было, все что «связано», закрыть игрой.
Мой шарм, губы и ресницы, пальцы - весь набор исчез,
Без рук, без глаз, без голоса, без нас, да просто без.
Нет ничего, нет никого и у нас ведь нет с тобой небес,
Мне б потеряться и забыться, вы только отыщите лес.
Я больше не пишу, я больше не звоню, я больше не…
Больше не кричу, не плачу, не ищу, теперь я вне.
Я вне себя, я вне тебя, я больше не молюсь весне,
Не верю, не прошу, нет смысла это делать мне.
В углу калачиком, с собою обнимаясь и кусая губы,
Хожу раздетая, ищу тебя, а нахожу лишь шубы.
Не заменят мне всего пустые неживые клубы,
И не заменят мне тебя, ночные и бескровные суккубы.
Там где не ждут, не остаюсь, где не скучают тоже,
Нас разделили разные миры, ну или мы, похоже.
И не хотелось верить до сих пор, ну что же.
Не в этой жизни «Мы», так в следующей может.