Ах, это все чрезмерно странно,
Как Грандиссоновский роман...
И эта повесть так туманна,
Зане в то время был туман...
И некто в серой пелерине,
Большой по виду ферлакур,
Промолвил даме в кринолине
Многозначительно: "Bonjour."
И долго там в тумане некто
С ней целовался неспроста
Оть Вознесенского проспекта
До Поцелуева моста.
Но кто ж она-то?.. Как ни странно,
Без лиц ведется сей роман!..
Ах, эта повесть так туманна,
Зане в то время был туман...
И некто в черной пелерине,
Столкнувшись с ними, очень хмур,
Промолвил даме в кринолине
Многозначительно: "Bonjour".
И долго там в тумане некто
Бранился с нею неспроста
От Поцелуева моста,
До Вознесенского проспекта...