А Кай не плачет, Кай никогда не плачет, катает мяч хрустальный по плитам зала. С чуть слышным звоном льдинки легли иначе. Ты веришь в верность детскому идеалу?
Он любит снег, ему хорошо в морозы, ты помнишь, как он ждал Рождество, метели? Он иногда, как прежде, рисует розы на мерзлых окнах и ледяных ступенях.
А время – как клубок из волшебной пряжи – пушистой, белой, ласковой, невесомой… Ты знаешь, он ведь больше не станет старше, он в ледяных чертогах и вправду дома, где колок и прозрачен морозный воздух, и башни – словно росчерки синей тушью, звенят, касаясь стекол оконных, звезды. Поверь, ему здесь лучше, намного лучше.
Здесь иней – арабесками, тонкой вязью на уходящих в небо хрустальных стенах, и так легко, звеня, холодят запястья, касаются щеки ледяные тени затерянных в полуночной мгле снежинок – они вчера кружились над вашим домом, где изморозь на окнах ослепших стынет, где все так просто, правильно и знакомо:
Дым над трубой, над ратушей стаи галок, каток на старой площади, рынок, биржа… А здесь – мороз, и вереск на темных скалах, и небо – пусть на вдох, но ведь ближе, ближе, и звезды низко, миг – обожжешь ладони, и невесомы башни, и звонок воздух. Вернись назад, пока он тебя не помнит, домой, в тепло: к покою, камину, розам – им так уютен узенький подоконник, а нежные бутоны боятся снега. Твой городок в январской метели тонет. Вернись, гуляй по парку, любуйся небом – таким простым и теплым с весенним солнцем, пеки воскресный пудинг, вяжи салфетки, смотри, как майский дождь за окном смеется, как утром скачут зайчики по паркету.
А небо все темнее, весомей, ниже, и с каждым шагом меньше, тусклее солнце. Вернись домой, пока он тебя не слышит. Он здесь не плачет, верно. И не смеется.
31.01.11