Можно было спички зажигать
И тушить о розовые стены.
Мне теперь постель, а не кровать,
Накрывать безмолвием измены.
Защекочет до смерти меня,
Зацелует, глупую, до дури.
Я теперь – две тени, два огня,
Серый-серый волк в овечьей шкуре.
Я теперь - вблизи горящий свет,
Я теперь - летящая походка,
Я теперь звучанье кастаньет,
Я теперь – все то, что так неловко.
Можно было спички зажигать,
Можно было целовать - до дури.
У меня постель, а не кровать-
А я серый волк в овечьей шкуре.