Упрямый снег клубит метель,
Поземка ноги обжигает,
А свежеспиленная ель
Балкон угрюмый обживает.
Но вот послушно внесена
В сиянье праздничного света
Руками грубыми она, -
Со вкусом ярко разодета.
А серый, тягостный балкон
Ненужным скарбом захламлен.
Под апельсин нездешний дух
По залу бродит запах хвои,
Стихи читают дети вслух
И ель горда своей судьбою.
На ней гирлянды, мишура,
Стекло нарядное играет,
А под окошком, со двора,
Балкон дремуче замерзает.
Не быть ему, как ей, в дому –
В метельном корчится дыму.
Она блистала и цвела
Среди веселий маскарадных;
Казалось, даже подросла
Под взвизги звезд теле – эстрадных.
Училась лапы поднимать
И делать модные движенья, -
Зачем ей было понимать:
Чем заслужила уваженье?
Скрипел задумчиво балкон,
Жалел о ней, наверно, он.
Но кончен бал и шумный смех;
На место сложены подарки,
Под бурный, временный успех
Сменен на будни праздник яркий.
Печален ели голой вид –
Сгорела вмиг былая юность
От украшений и обид
Верхушка гордая прогнулась.
И лишь обветренный балкон
Искристым снегом занесен.
Рукою грубой, как с креста,
Ее стащили с пьедестала, -
Ей вдруг открылась высота,
Где перед праздником стояла.
Но мертвой птицей под балкон,
Рассыпав прежние иголки,
Под ветра свист, снежинок звон
Слетела тень ненужной елки.
А скромный, серенький балкон
На месте прежнем вознесен.
Опять над городом метель,
Поземка ноги обжигает, -
Балкон уже другая ель
Смирясь с судьбою, обживает
Он ей расскажет, как она
В тепло предпраздничного света
Послушно будет внесена...
Но не поверит елка в это.
О, этот старенький балкон,
Как много елок видел он.