Всё та же осень, те же листья,
И та же сумрачная рань.
И мир, оставленный корыстью,
Одет весь в рубище и рвань.
Знакомый голос не услышишь.
Не отзовётся эхо вдруг.
И только полнишься и дышишь
Бедой потерянных разлук.
И разум спит. И, угасая,
Дряхлеет выстуженно цвет.
И горечь кружится босая
С тоской-подругой юных лет.
Каким-то сонным наважденьем
Завален, как листвою, день.
А сквозь деревья, как виденья,
Ютятся стайки деревень.
Но чтоб покинуть всё на свете,
И чтоб забыть всё, не предав,
Нельзя, как лес, и церкви эти
С крестами вымученных глав.
А колокольная безликость
Опять во всю земную глушь,
Где навсегда и блеск, и дикость
Слились в одну сплошную чушь-
Родную , злую ли, чужую?
Когда и сам уж не пойму
Ещё с отчаянья какую?
Ещё на кой и почему?
Где одичавшая безбрежность
Наносит в душу мне из зги
Любовь, уныние и нежность
До одуренья и тоски...