Тогда по всей Москве падал тополиный пух, попадал в нос, в рот, в глаза, особенно густой на Плющихе и на Арбате, а я торопился улететь в Минводы, а потом на поезде в Пятигорск, где родился. Старый добрый аэровокзал на Ленинградке тогда ещё вполне функционировал, и я сдал багаж, а сам поехал на «Икарусе» во внуковский аэропорт, Внучку. Особо я ни о чём не беспокоился, откинулся на спинку кресла, расслабил мышцы, специально, чтобы не терять времени, прокачанные перед предстоящим отдыхом в самолете в зале в Люберцах, справа от меня всё время неотрывно смотря в окно, сидела девушка в короткой юбке. Взгляд её был лучист и тесен, как-будто она хотела отсюда вырваться или по крайней мере кому-то что-то сказать.
Смотря на неё, я размышлял о природе самоубийства. Она меня всегда интересовала. Почему человек вдруг кончает с собой? Почему Потоцкий? Почему Есенин? Почему все остальные? Жизнь ведь ценна. Машинально я вспомнил цитату из Луначарского о том, что история играет на клавиатуре биологических типов пьесу, определяемую её последовательным и закономерным развитием. Далее шёл абзац о том, что биологически человечество всегда более или менее было одинаково, как клавиатура рояля, но как при одинаковой клавиатуре кв нужный момент звучит только одна или другая нота, падая с клавиш истины, так и история выдвигает на первый план или, наоборот, ломает, уничтожает те или иные типы. Более или менее подходящие или же, соответственно, неподходящие к созданному ею объективному общественному моменту. Человек, мол, не может жить в обществе и быть от него свободен. Потом я пойму, что может, но это совсем другая история. Бурное время 90-х, в которые я сам был и сломан, и вознесён, то есть, сначала вознесён - 500-600 долларов в день, наличными, рестораны, девушки, казино, потом падение, розыск, бега, тогда еще не началось, и, думаю, самоубийств, да и убийств в Москве было сравнительно немного. То ли ещё будет.
Так или иначе, цитата мне понравилась, хотя, в общем, Луначарского не люблю и знаю плохо. И запомнилась почему-то. То есть, какую бы клавишу эта фаза истории, личная или общественная, не пыталась на нас нажать, нам надо будет ходить с этими вмятинами всю жизнь, да? Расклад невесёлый. И ждать, некоторые постепенно могут выпрямиться, некоторые нет. Или как я после десяти лет непрестанного шика и кайфа, срывая розы в белых перчатках делового человека, вторые пять буду прятаться на съёмных квартирах,имея в личном имуществе один только видеомагнитофон и боясь по вечерам включать свет, не совсем, конечно, а в определённые моменты, а в петлю нельзя, или там в пруд, так как согласно карме жизнь развивается не логически, и надеяться надо и жить. И бороться.
Потому что наше сознание меняется всё время, и в плохую и в хорошую стороны, и ноосфера вместе с ним, или таковость, основа всего, кунжи видна хуже или лучше. В нашем сознании ведь, я давно понял, находятся разные семена; когда сходятся обстоятельства и причины, они вырастают в деревья. Иногда с ножами вместо листьев. Которые иногда падают на тех, кто у корня. Почти все в Азии, совершившие самоубийство, пытались жить по логике, а не по переживанию, если вы понимаете, что я имею в виду. Кроме японцев, которые любят себя убивать исторически, но это уже этнографический, этический и религиозный вопросы. А один человек сказал, уважаемый — о политике и религии спорить нельзя, бессмысленно. И опасно.
Это я в тот день как раз перед тренировкой с люберецкими в зале прочитал в переведённым моим товарищем японском же трактате «Идущему по шкуре тигра смелому Хону». Хон, или Хо Н, это имя воина, тигра он там убил голыми руками. Он молча, спокойно сидел на камне, тигр подошёл, понюхал, Хон даже не дрогнул, потом отошёл, приготовился к прыжку, прыгнул, Хон упал на спину и в падении, в прыжке ударил тигра ногой в живот, там, где поясница, у всех тигров два слабых места, это поясница и нос, тигр погиб. Потом шла эзотерика. Насколько я помню за всю историю России это был единственный самодельный перевод, оригинал 12-го века мы украли в библиотеке на, не буду говорить в какой, такая тонкая трубочка, похожий на папирус пергамент с чёрными знаками, отдали потом армянину на автосервисе, когда ударили машину, символически за работу, вроде деньги было неудобно давать, кличка Таракан, из Ленинакана, хорошо делал жестянку, его мать, где он теперь, не знаю, не скажу. Мой товарищ тщательно сам всё перевёл со словарём, такой красный, японско-русско-японский, тоже стибрили на ярмарке в Лужниках, вернее, он, просто положил в карман и вынес, а я вынес книгу по тантре, потом я его отпечатал, этот перевод, он нарисовал обложку и раскрасил самурая и тигра в нужные цвета, Хон с тигром там были нарисованы в поединке, дрались друг с другом, у тигра даже лилась кровь, я, как всегда пытаясь довести картинку до совершенства, добавить зрачки у дракона, чтобы он взлетел в небо, как мог, дорисовал третьего, получилось, конечно, хуже, а не лучше, всё испортил.
С точки зрения истины, говорилось там, в трактате никакого внешнего влияния на нашу жизнь нет, вещи зависят одни от других, порождая причины и следствия. И указать на начало или конец чего-либо очень проблематично. В древности на посохе бродячих монахов-философов, некоторые из них были изгнаны из монастырей, было двенадцать медных колец, когда они шли по пыльным горным дорогам, в одной руке посох, в другой чаша, смотря перед собой только вниз, стукались друг о друга, бренчали, указывали на двенадцать звеньев, объяснявших наш мир. Учили что все причины и следствия взаимозависимы. В этой жизни мы чувствуем результаты действий, созданных в прошлом, а в будущей будем ощущать то, что сеем. Причин, кстати, существует много, например, чтобы выросло дерево, нужны вода, воздух, свет и прочее, так что всё - интерактивно. На самом деле существует астрономическое количество причин и следствий, созданных нами эоны назад, эоны, зависящих друг от друга, строящих во вселенной карточный домик, и все они сходятся в настоящем. Но если бы всё было раз и навсегда зафиксировано и определено, говорил посвящённому этот звон, тогда какой был бы смысл в самосовершенствовании, освобождении от них? И как можно было бы найти себя?
Вот что мы можем сделать, говорил стоящему под горным водопадом Хону в свитке монах - изменить направление действий. По определению, все добродетельные поступки ведут к наслаждению хорошим в этой жизни, а не добродетельные боли. Надо только понять, как происходит этот процесс. Потом Хон задавал ему три раза вопрос "как?", учитель по традиции рассказал только на третий. Он поднял свой посох, а учитель был крутой, мог стучать им по воздуху как в барабан, оставлять в скале отпечатки своих стоп и ладоней, отправлять куда хотел свои дубли, выходить из своей кельи через стены и общаться во сне с другими мирами, первое звено или цепь судьбы - неведение. Мы не в курсе относительно реального положения вещей и слишком доверяем своим ушам и глазам, на самом деле, там он привёл пример, цвет - это свет. То есть, эти горы, деревья и прочее, он обвёл поляну рукой, не синие и зелёные, а светящиеся. Мы также не знаем, что всё есть страдание, монах гневно потряс крепкой рукой посохом над головой, от колец пошёл гул, и что этим страданиями можно положить конец, то есть, есть Путь. В это время Хон и вправду как-будто почувствовал в пещере присутствие многочисленных других существ не из нашего измерения. Мы ошибочно принимаем за себя самих наши чувства, сказал старик. если есть самоотождествление, есть и действие. Второе звено, действуя, мы создаём карму. Сажаем её как семена - в сознание. Как в огромный амбар с зерном, закрывая дверь. И это — бесконечно. Взаимозависимость очень сложная, не простая, и хорошее и плохое образуют в этом амбаре причудливый узор...
У всех двенадцати звеньев - трёхразовый цикл. Дальше - ох, мы намучились с этим, помню, вместо "а", "б", "в" мастер употреблял древние китайские циклические знаки, как они поизносятся по-японски мы не знали, дали в традиционной китайской транскрипции, "цзя", "и", "бин" - первые три звенящих кольца относятся к циклу "цзя", это прошлая жизнь. Неведение, все действия, хорошие и плохие, два звена, сходятся вместе, формируют складирование, семена там готовятся к пробуждению, продолжению в этой, рождая третье кольцо, эсамо сознание, собственно потом пробуждаемое из этого амбара. Внезапно - и иногда страшно! - оно рождается.
продолжение следует