Люди ходят быстро и виновато,
Как приговорённые к расстрелу,
Будто бы им совестно жить,
Будто они говорят: "Ах, простите,
Что мы вам встретились!"
В двадцати пяти мороза
Что-то не вижу сверхразума,
Но чувствую отзвуки потопа -
В том, как люди под окнами топают,
И несчастные голуби -
Они на морозе почти голые.
Стараются летать неистово:
У них отнимают жизнь,
Будто булавкой накалывают.
Как вам всё это кажется?
Закваска первого человечества
Была неисправимо калеченная.
И Бог их пустил в расход -
В них не было семян духовных.
И тотчас же было изрЕчено:
Жизнь будет тихо течься,
Не переживайте, мол, люди:
Топить вас больше не будут,
Но жара и холод не прекратятся,
Рождение, смерть, сеяние и жатва.
Делайте со мной, что хотите,
А я не вижу здесь тихости.
Неужели и мы неисправимы
И так демоничны, нехерувимны?
Для нас всё не кончится разом,
Как было во дни потопа,
Но будет двадцатиградусный мороз,
И люди под окнами топают
Быстро-быстро и виновато,
Как приговорённые к расстрелу:
"Простите, что мы вам встретились!"
Солнце на небо выкатило,
Его сияющий лик
Для меня не прост, не прям,
Во всём скрыта подоплёка
Улыбчивая до времени
И коварная в результате.
"Если лукаво ваше око,
То всё тело ваше не свято".
Видимо, добро и любовь
Надёжно скрыты в Боге.
Жизнь в этом смысле - пустыня.
Ты тащишься по этому пути
И изредка цветка сподобляешься,
Ты, пепел и земля.
Но пеплу всё же дан разум,
Чтобы обдумывать мороз.
25.01.2010.