Каждый изгиб руки, каждый выдох,
вдох,
Каждый проступок,
каждая злая воля -
Скрип механизмов в ржавом
нутре часов.
Стаи облезлых крыш
щедро сыплют солью,
Мрамор зимы -
толстощекие небеса,
копья ветвей в них
вонзаются остро, жадно.
И ничего не хочется рассказать,
и нет желания что-то вернуть обратно.
Нечто чужое пухнет, растет,
Увы,
Нечто чужого весом своим придавит.
А у меня из окон растут цветы
Прямо наружу -
в комнате негде ставить.
Я заколдован в круг,
там внутри - покой:
Реки к ногам прильнут,
берега целуя,
Птицы летят веревочкой по кривой,
Небо без облаков синевой пустует.
Тихая вечность - все на своих местах,
Время в порядке и ничего не лечит,
А механизмы в старых больных часах
Вертятся быстро,
беззвучно
и безупречно.