Сонет 1
О, Петербург, души моей услада!
Я житель твой, обычный и простой,
Гармонией твоей и красотой
Я наслаждаюсь, словно так и надо,
Как будто званье «житель Ленинграда»
Мне просто так даровано судьбой
И право жить тобой, дышать тобой
Мне свыше уготовано в награду…
Но и за счастье требуется плата!
Какую меру серебра и злата
Мне Ангел провиденья положил?..
Нет, я плачу восторгом и стихами
О городе. И я начну словами:
«Здесь каждый всплеск и камень каждый мил».
Сонет 2
Здесь каждый всплеск и камень каждый мил…
Катит волна маренгового цвета,
Гранит ласкает по щеке, и это
Готов я долго наблюдать, застыв…
Прожив здесь год, я сам себя спросил:
Зачем мне это пасмурное лето,
И зимний мрак, и день, что миг рассвета
Почти с заката мигом совместил?
Зачем, к чему?.. Не находил ответа.
Южанина, взлелеянного светом,
Чем этот город северный прельстил?
Но вдруг я понял: ты - мое призванье,
Сомнения прошли и ожиданья –
Я как-то сразу вдруг тебя открыл.
Сонет 3
Я как-то сразу вдруг тебя открыл:
По Невскому бредя зимою черной,
Я вдруг застыл в смятенье, оглушенный -
И город тут со мной заговорил;
Язык его невнятен, странен был:
Ворчали тубой старые колонны,
Кричали трубы улиц, и валторной
Собор Казанский мягко вторил им.
Что значат эти звуки? Как понять,
Что хочет мне поведать, что сказать,
О чем поет мне города громада?..
Их пенье я на образы разъял,
И наслоенье звуков приподнял,
Как крышку сундука с бесценным кладом.
Сонет 4
Как крышку сундука с бесценным кладом
Я города покровы приоткрыл –
И каждый звук мне тайный смысл явил:
О чем поет негромко колоннада,
Продутая ветрами; снегопада
Чуть слышное касание перил
Мостка, что грустно над ручьем застыл,
Что шепчет ветвям замершего сада…
Вот звуки стали краски обретать
И в бело-сером пламенем играть
Чюрлениса неспетую балладу,
По желтому сверкнула бирюза,
И я, слегка прикрыв рукой глаза,
Сокровище окинул жадным взглядом.
Сонет 5
Сокровище окинул жадным взглядом:
Таких богатств не видел никогда –
И раньше открывались города
Мне кто изнанкою, а кто парадом -
Но этот город!.. Сколько ж было надо
Вложить сюда и крови, и труда,
Чтоб воссияла Питера звезда
В венце алмазном славных русских градов.
Скань золотом – то улицы, проспекты,
Рубины – площади. Лиловым спектром
Адмиралтейства небо шпиль пронзил,
В сиянье это погрузились руки,
И голова, и плечи… искры, звуки…
И – утонул! Противиться нет сил.
Сонет 6
И – утонул! Противиться нет сил
Извечному закону притяженья,
Когда всё ускоряется движенье,
И демон бездны жадно пасть раскрыл.
Восторг и ужас. Пляшущих светил
Зеркальный конус мечет отраженья,
Но вот паденье перешло в скольженье,
Я дна достиг и в новый мир вступил.
Открылись мне прекрасные чертоги,
Сияющие звезды-недотроги,
Фонтан хрустальный струи возносил…
В невыразимом замер я волненье…
Могущества и власти упоенья
Как пушкинский скупой, сполна вкусил.
Сонет 7
Как пушкинский скупой, сполна вкусил
Сжирающего пламени короны:
Когда ее хранящего дракона
Бесстрашный рыцарь в битве поразил,
Богатством во владение вступил,
Но вдруг, преображен, под стать тритонам,
Как ужас, над сокровищем и троном
Чудовищем крылатым воспарил…
В душе моей все это пронеслось,
Но своего дракона удалось
Мне обуздать. Я понял: просто надо
Рукою щедрой людям все раздать,
Две чаши расколоть – и не вкушать
Ни вожделения, ни обладанья яда.
Сонет 8
И вожделения, и обладанья яда
Избегнув, ныне щедрою рукой
Я в мир строку пускаю за строкой,
Красоты воспевая Петрограда;
И нет желанней для меня награды,
Когда и искушенный, и простой
Читатель вдруг замрет пред красотой,
Всего лишь строки пробегая взглядом…
И я пишу о реках и мостах,
О сказочных весенних островах,
Сиреневом заливе, небе синем,
О ветреных красавицах твоих,
О тех, кто пел тебя, слагая стих –
О город мой, немыслимо красивый!
Сонет 9
О город мой, немыслимо красивый!
Как передать мне эту красоту,
Из многих строк единственную ту
Поймать, что отражает бег игривый
Веселых струй Невы; басок ворчливый
«Моржей», что утром площади метут
Шершавыми усами; как плывут
В весеннем небе звонов переливы
На Светлый праздник Пасхи; как гремит
В двенадцать выстрел пушки; как горит
На Аничковом солнце в конских гривах…
Пишу, рисую образы, спеша,
Восторгом переполнена душа…
Всю эту красоту впитать не в силах!
Сонет 10
Всю эту красоту впитать не в силах,
Я вышел в город, воздуха вдохнул,
Глаза зажмурил – и в метро нырнул,
И вынырнул – и вот уже Васильев.
Здесь – хорошо, вокруг так много милых
Домов, углов, где в грудь мне ветер дул
Балтийский, где впервые заглянул
Вглубь города, где жарким смерчем в жилах
Кипела кровь от острого сознанья,
Что вознесен я к пику мирозданья:
Я – ленинградец! И, безумно горд,
Лил в город я потоки восхищенья
(Еще бессловно, без стихотворенья):
Как легок ты и в то же время тверд!
Сонет 11
Как легок ты и в то же время тверд!
Тяжелый камень и чугун ажурный,
И лаконичность линий, и скульптурный
Рельеф Казанского; пасхальный торт
Собора Воскресенья ввысь простерт,
Весь изукрашен, праздничный, фигурный,
Облит помадкой сахарной, глазурной,
Ты – Мекка туристических когорт.
Блиц камер и восторженный галдеж…
Вглядись, кого тут только не найдешь:
Голландец, швед, сухой джентльмен английский,
Все дальше устремляется народ,
Торопится, толкается – и вот:
Пронзает небо столп Александрийский.
Сонет 12
Пронзает небо столп Александрийский,
Как гвоздь, прибил Дворцовую к земле,
А рядом скачет рябью по Неве
Навстречь теченью ветерок Балтийский,
Колонн на Штабе ордер ионийский
Сбегается, как тетива к стреле:
Тут Слава мчит, рок времени презрев,
Венчая арку в честь побед российских.
С внезапной тучкой дождик налетел,
Пронесся вихрем, крыльями задел
Кораблик, легким бисером разбился…
А город пыль стряхнув с ресниц своих,
Вдруг засверкал жемчужинами вмиг,
И вот, как бог прекрасен олимпийский.
Сонет 13
И вот, как бог прекрасен олимпийский,
В ком совершенна каждая деталь:
Лучи проспектов, посланные вдаль
Из точки той, что гребень золотистый
Кораблика отметил. Строгий, чистый
Прочерчен абрис улиц. Словно шаль,
Туман навис над городом; и жаль,
Что притушил слегка он блеск лучистый
Исаакия, иглы Адмиралтейства,
Сияние над Смольным пятиперстья
И шпиля, что венчает грозный форт…
Уплыл туман – и снова все сверкает
И над Невой, как сказка, возникает
Твой Эрмитаж, величествен и горд
Сонет 14
Твой Эрмитаж, величествен и горд,
Твой Невский - вожделений средоточье
Огней ночных вдоль улиц многоточье,
Конь вздыбился, на гадину оперт,
«Авроры» у причала серый борт
Сиреневое летом полуночье,
Над утреней Невой тумана клочья,
И ласковый оскал у львиных морд…
Я счастлив, город, что тебе я свой,
Что мне дышать над вольною Невой
Легко, что и тебе и мне отрада
Друг друга поприветствовать с утра,
Вверх вскинув руки, шпили, купола -
О, Петербург, души моей услада!
Сонет 15 Магистрал
О, Петербург, души моей услада!
Здесь каждый всплеск и каждый камень мил,
Я как-то сразу вдруг тебя открыл,
Как крышку сундука с бесценным кладом;
Сокровище окинул жадным взглядом,
И – утонул! Противиться нет сил,
Как пушкинский скупой, сполна вкусил
И вожделения, и обладанья яда.
О, город мой, немыслимо красивый!
Всю эту красоту впитать не в силах:
Как легок ты и в то же время тверд
Пронзает небо столп Александрийский,
А вот, как бог прекрасен олимпийский,
Твой Эрмитаж, величествен и горд.
Январь 2011