Белым пухом прикрыты площади,
золотится в сторонке храм,
красота февраля не в почести.
По забытым идти следам,
так не хочется. Ветры встречные
бьют наотмашь. Рябины куст
наклонился под гнётом вечности
низко-низко, скорбя, без чувств.
Ветви пали с хрустящей ломкостью,
в гроздьях алых белёсый снег.
Звон протяжный завис над пропастью
и сорвавшись не вниз, а вверх
голосящим церковным пением,
благодатью врачует тех,
кто остался один, вне времени,
одинокую ночь терпеть.
Предрассветная зыбь холодная
растекается молоком,
тени бродят с утра бесплотные,
тая бледно-льняным пятном.
Солнца луч пробиваясь истово
сквозь февральский ледовый пласт,
растворяет зимы бессмысленность,
согревая озябших нас...