(пересказ П. П. Бажова)
Жил на заводе один старичонка.
Прозвище дали ему «Кокованя».
Взять он надумал сироту-мальчонка,
Чтобы развить у него дарованья.
Стал он соседей выспрашивать: может,
Ведомо им, на какую уловку
Взять в воспитанье, в хозяйстве поможет
Да переймет ремесло и сноровку.
- В Глинке семья Потапаева Гриши
Стала сиротскою. Старших девчонок
Взял в рукодельню приказчик поближе.
Младшей же шесть лишь годков – несмышленок.
- Мне бы парнишечку лучше. Учил бы
Делу своему, пособника ростил.
Нет, не сподручны девчачьи мне игры –
Ноют в ненастие старые кости.
Шибко подумал над этим вопросом
И говорит: - Что ж, знавал я Григорья,
Да и жену его видел покосом –
Ловкие, шустрые, словно угорья.
Если девчонка в родителей будет,
То не тоскливо в избе с нею станет.
Только пойдет ли, семью как забудет,
Плакать со мною она перестанет?
- Плохо живется сиротке в избушке.
В том, что приказчик отдал для порядка,
Чтобы кормили малышку горбушкой.
А у того своих больше десятка:
Сами наестись досыта не могут, -
Взъелась хозяйка, куском попрекает
И уж колотит ее понемножку.
Та, хоть малышка, да все понимает –
Шибко обидно ей это мученье.
Как не пойдет от житья-то плохого!
Скажешь, идет не в работу, - в ученье.
Уговоришь, чай, ребенка такого.
- Что ж, и то правда, - сказал Кокованя –
Уговорю! Карусель закрутилась:
В праздничный день он пошел после бани
К тем, у кого та сиротка ютилась.
Видит: в избушке полненько народу
(Словно бы в улье гудение слышно),
Маленьких, стареньких – разного роду.
С краю на голбце у печки – малышка.
Рядом сидит имитация кошки
Бурого цвета, ободрана шкура.
Ребра у ней, как оглобли у сошки –
В избу такую запустит лишь дура.
Гладит сиротка ту кошку прилежно, -
Чешет за ухом худою ручонкой –
Кошка мурлычет ей звонко и нежно,
Ластится возле худючей девчонки.
Глянул на них Кокованя в печали:
- Эта вот что ли у вас подаренка?
Быстро хозяйка ему отвечала:
- Верно, она. Только мало одной-то
Драную кошку еще подобрала.
Выгнать не можем – царапает наших!
Надо кормить их. Ведь я не украла:
Даже самим не хватает нам каши.
Тут Кокованя сказал ей с укором:
- Видно твои мальчуганы жестоки.
Вон у нее как мурлычет с задором!
Ласки, поди, различает истоки.
Нежно спросил он потом у сиротки:
- Что, подаренушка, в гости пойдешь-ка?
Вскинула взгляд на него она кроткий:
- Дедо, узнал как, что имя – Даренка?
- Так, - отвечает, - само собой вышло.
Видишь: не думал, не чаял, как мышка.
Видно, случайно попал в это дышло.
- Кто ты, хоть, дедо? – спросила малышка.
- Я, - отвечает, как будто охотник:
Летом усердно пески промываю –
Золото в прииске ищут охотно.
Зиму ж в лесах я козлов убиваю.
Шибко волшебного видеть желаю.
- Ты, что, застрелишь его? – вдруг спросила.
- Нет, - говорит Кокованя, - стреляю
Только простых я козлов. В нем же сила
Тайная есть: как он правою ножкой
Топнет передней, взглянуть мне хотелось.
- Это зачем? – Расскажу понемножку,
Если пойдешь ко мне жить. Ну-ка, смелость!
Так любопытно узнать про козла бы,
Да и старик очень добрый к Даренке.
Нет в нем ни капли ни гнева, ни злобы:
- Ладно, пойду! Только кошку Муренку
Тоже возьми. Вишь мурлычет как звонко!
Ей говорит Кокованя: - Сомнений
Быть не должно у такого ребенка –
Я ж не дурак! Балалайку заменит
В нашей избушке. Хозяйка у печки
Супчик готовила постный и жидкий.
Слышит с надеждою дедовы речи –
Быстро собрала Даренке пожитки.
А Кокованя сиротке талдычит:
Кошке-то тоже житье очень скверно!
Кошечка трется у ног да мурлычет:
- Пр-равильно думаешь! Пр-равильно!! Вер-рно!!!
Дарьюшку деда о милости просит
Жить у себя, взял пожитки подмышку.
Девочка махонька – пуговкой носик,
Драная кошка за ними вприпрыжку.
Вместе живут Кокованя с Даренкой:
Много добра в их сундук не приплыло,
Дарья играла лишь с кошкой Муренкой,
Дело свое здесь у всякого было.
Дед собирался с утра на работу,
Дарья похлебку да кашу варила –
Знала в дому обиход и заботу,
Кошка Муренка норушек ловила.
К вечеру все собирались у свечки.
Сказывал сказки старик наш отменно.
Девочка слушала сказки на печке,
Кошка ж мурлычет им: - Правильно, верно!
Часто, дослушав те сказки прилежно,
Просит Даренка: - Скажи про козла-то!
Только напрасно. Смолкая поспешно,
Дед забирался кряхтя на полати.
Не утерпел, рассказал понемножку:
- Слышал, козел тот особенный будет,
Все говорят лишь о правенькой ножке
С дивным копытцем – серебряном чуде.
Если, где топнет копытцем он этим,
Камень появится по мановенью,
Два раза топнет – два камня засветят.
Ножкой бить станет – там груда каменьев.
Сам уж не рад, что поведал то крошке,
Лишь о козле у нее разговоры:
- Дедо, большой хоть козел? Есть ли рожки?
Бегает тихо иль очень проворен?
Ей Кокованя тогда объясняет:
- Ростом со стол, но не любит он клеток,
Ножки тонюсеньки, каждый то знает, -
Рожки отменные, пять будет веток.
- Дедо, а ест он кого в лесу этом?
- Нет, ни кого он не ест. Каждый знает:
Травкой да листиком кормится летом,
Сено зимою в стожках подъедает.
- Дедо, а шерстку какую имеет?
- Летом весь бурый, как наша Муренка,
Серый зимою, немного светлеет,
Мягкие волосы, как у ребенка.
- Дедо, душной он, наверное, очень?
Тут Кокованя тихонечко ахнет:
- Как же душной! Он лесной, между прочим,
Житель лесной, вот он лесом и пахнет!
Осенью наш Кокованя в лес едет –
Надо ему поглядеть, где пасется
Больше козлов.Дарья ж козликом бредит:
- Дедо, возьми! Может мне доведется
Козлика издали видеть случайно.
Ей Кокованя тогда объясняет:
- Козлика осенью, как ни печально,
Не разглядишь – у всех рожки бывают.
Если ж зимой, положенье другое:
Ходят без рожек козлы все простые.
С рожками будет, вот дело какое,
Только Копытце. И рожки – густые.
Сразу признаешь его на поляне.
Отговорился лишь этим. Осталась
Дома Даренка – ушел Кокованя,
А воротился, когда уж смеркалось.
И рассказал любопытной Даренке:
- Много козлов почему-то пасется
Ныне в Полдневской далекой сторонке.
Там и охотиться нынче придется.
- Как же, - спросила Даренка, - зимой-то
Станешь спасаться от ночек морозных?
- Там, - отвечает, - зимою спокойно,
Есть балаган у ложков тех покосных.
Очень хорош, с очагом, есть окошко,
Чисто, тепло и скучать не придется.
Смотрит Даренка, как ластится кошка.
- Дедо, Копытце там тоже пасется?
- Кто его знает. Бывает, понятно!
Тут уж Даренка настойчиво просит:
- Дедо, возьми и меня с собой, ладно?
Я погляжу, как он рожки все носит.
Даже старик замахал тут руками:
- Что ты! Не дело такой вот девчонке
По лесу зимнему топать ногами.
Надо на лыжах в таежной сторонке.
Только Даренка никак не отступит:
- Дедо! На лыжах маленько умею!
А Кокованя бровищи насупит;
Думает: «Может забудет затею,
Если разок побывать ей случиться.
Может быть в лес не запросится снова».
- Ладно, возьму! Только, чур, не проситься
Рано домой и не плакать, как рева!
Только вошла зима в полную силу
Стали сбираться. Идти-то не близко.
В санки ручные сложили, что было,
Куль сухарей да припас для ружьишка.
Дарья себе узелок вяжет ловко:
Кукле взяла лоскутки – шить наряды,
Иглы, да ниток клубочек, веревку,
Чтобы Копытце поймать у ограды.
Жаль оставлять свою кошку, а надо.
Гладит ее на прощанье и шепчет:
- С дедом, Муренка, пойдем мы, где стадо.
Дома сиди, лови мышек у печки.
Если увидим Копытце;- талдычит, -
Все расскажу, как вернемся, примерно.
Кошка лукаво глядит и мурлычет:
- Пр-равильно думаешь. Пр-равильно. Верно!
Шли Кокованя с Даренкой заводом,
Стали тому дивоваться соседи:
- Выжил, как видно, старик из ума-то,
Девочку в лес он ведет, поглядите!
Как выходить из завода начали,
Слышат, собаки совсем стервенеют,
Будто бы зверя в лесу увидали, -
Лают, визжат так, что уши немеют.
Дед обернулся – увидел Муренку:
К ним по дороге бежит быстро, гордо –
Выросла кошкой большой из котенка,
Лихо собакам царапает морды.
Хочет Даренка словить свою кошку,
Чтобы домой отнести. Только где ей!
В ловле она допустила оплошку –
Мигом Муренка забралась на ветки.
Кошечку манит и лаской и кликом.
Только напрасно! Сюда бы сметаны.
Дальше пошли, а Муренка, гляди-ка,
Следом бежит, добралась к балагану.
Стали втроем поживать в той сторонке.
Хвалится Дарья: - Вот так веселее!
А Кокованя поддакнет девчонке:
- Как же, вестимо, втроем веселее.
Кошка свернется клубочком у печки,
Звонко мурлычет им: - Правильно, верно.
Кашу варила Даренка из гречки.
Мышки вели себя тихо, смиренно.
Много козлов там паслось в эту зиму.
Это простых-то. Стрелял ежедневно
Их Кокованя, солил солонину,
Шкуры снимал – был уклад очень древний.
Надо б с завода подводу доставить,
Вывезти чтоб это все одним махом.
Только в лесу как Даренку оставить?
Думает он о девчонке со страхом.
Жизнь у Даренки в лесу стала гладкой,
Даже сама завела раз балясы:
- Дедо, сходил бы в завод за лошадкой
Надо ж свезти домой шкуры и мясо.
Чем Кокованю весьма удивила:
- Дарья Григорьевна! Мыслишь, однако,
Словно большая о том рассудила!
Только, поди, забоишься одна-то?
- Чего мне бояться? Ничто не случится!
Кошка со мной. Балаган у нас крепкий.
Не забоюсь, ведь волкам не добиться.
Все ж поскорей возвращайся, не медли.
Утром Даренка с Муренкой осталась.
Днем-то сидеть им привычно, покуда
Дед за козлами, ругая их шалость,
Шел по лыжне по лесному маршруту.
Стало темнеть. Заскучала Даренка,
Кукле шьет платье, мотает клубочек.
Рядом мурлычет спокойно Муренка.
Глядь: по лужку покатился комочек –
Это ж козел поскакал по дорожке!
Ближе скатился, тогда разглядела:
Ножки тонюсеньки, в пять веток рожки.
Быстро зипунчик на плечи одела.
Тотчас на улицу, прочь от окошка,
Чтобы козла рассмотреть ей поближе.
Только ошибочка вышла немножко:
- Нет никого! Ничего я не вижу.
В избу к Муренке в расстройстве вернулась:
- Мне показалось. Вздремнула, наверно.
Кошка с сочувствием к ней обернулась:
- Правильно думаешь. Правильно. Верно!
Рядышком с кошкой уснула на печке.
Утром нет деда – дела очень скверны.
Скучно Даренке, но кошке лепечет:
- Завтра уж дедо придет непременно.
Вечером снова сидит вместе с кошкой,
Звезды считая, любуясь Луною.
Спать уж хотела прилечь у окошка,
Вдруг зашумел топоток за стеною.
Сильно тому испугалась малышка,
А топоток за другою стеною,
Сразу за дверью и сверху по крыше
Быстро, легонько с веселой игрою.
Думает девочка, страх прогоняя:
«Уж не козел ли вчерашний топочет?»
Дверку открыла – он рядом, играя,
Ножку поднял и вот топнуть захочет!
Ярко на ней серебром блеск копытца,
Рожки горят от искристого снега.
Будто боясь, что козел испарится,
Манит его, как домашнего: - Ме-ка!
Тихо козел рассмеялся на это,
Быстро отпрыгнул и скрылся за елью.
Вспыхивал след лишь голубеньким светом,
Хвоя звенела хрустальной свирелью.
В избу вернувшись из лунной поляны,
Радостно кошке сказала Даренка:
- Видела рожки и ножки сафьяны –
Я поглядела Копытце, Муренка!
Только не видела, топнет как ножкой,
Камни чтоб сыпались разного цвета –
Все дорогие, хотя бы немножко.
Видно, в другой раз покажет мне это.
Песню Муренка поет, как сказанье:
- Правильно думаешь. Правильно, верно.
Третий денек уже нет Коковани.
Слезки закапали. Дело-то скверно.
Хочет с Муренкой она погутарить.
Только исчезла куда-то беглянка –
Кошку Даренка нигде не находит,
Вышла подружку искать на полянку.
Ночь – полнолуние, видно далеко:
Кошка в ложочке игру затевает,
А перед ней-то козел тонконогий
Ножку поднял, там копытце сияет.
Коль головою Муренка качает,
То и козел поиграет в качалки,
Словно беседуют, ей отвечает.
Стали играть по ложкам в догонялки.
Чуть отбежит и побить ножкой хочет,
Выбьет копытцем чудесных каменьев!
Кошка к нему подбежит – он отскочит,
Снова копытцем побьет к удивленью.
Долго они по покосным ложкам-то
Бегали так-то, исчезли из вида.
Снова пришли к балагану обратно,
Там, где стояла склонившись ракита.
Вспрыгнул козел вдруг на низкую крышу,
Бьет беспрестанно копытцем чудесным –
Всякие камешки сыплются снизу
Искрами с радужным светом прелестным.
К этой поре Кокованя вернулся,
На балаган надивиться не может:
Ворохом ценных камней обернулся,
С теремом радужным стал очень схожий.
Переливается цвет пламенея,
А наверху бьет чудесным копытцем
Щедрый козел, рассыпая каменья, –
Чудо предивное рядом творится!
Вдруг заскочила туда же Муренка,
Рядом с козлом величавая встала,
Только мяукнула громко и звонко –
И ни козла, ни Муренки не стало.
В шапку нагреб Кокованя камней-то,
Только Даренка его запросила:
- Дедо, на завтра оставь поглядеть-то,
Может поймем в чем волшебная сила!
Взял Кокованя лишь те, что поближе.
Только к утру завалило все снегом.
Утром искали каменья на крыше.
Только напрасно – исчезли бесследно.
В шапке что было, хватило надолго.
Жалко Муренку – не видели больше.
Скрылся козел будто в сене иголка.
Разик потешил! Кто счастлив был столько?
А по ложкам, где козел скакал ныне
Люди находят цветные каменья.
Звать хризолитом. Бывают иные –
Это кому уж какое везенье!
В. КОРНИЛОВ