Ты ей так часто говорил на ушко:
"Ты королева, всё в твоих руках."
И слишком нежно, слишком часто, слишком...
Так часто, что поверила она.
Ведь на твоих глазах она росла же
Из маленькой в великую во всём.
И в стати, и в глазах, и в каждом шаге
Её сквозило: "Королева, моё место - трон."
А ты всё так же тихими ночами,
Обняв за плечи нежные её.
Совсем слегка каcаясь красоты руками,
На ухо повторял: "Ты королева, всё вокруг твоё."
Она твоим речам внимала кротко,
Склонив головку и смиренно глядя в пол,
И ты бы не поверил в то, как чётко
Она, вставая, всем командует потом.
Ты видел только нежное созданье
С белесой кожей, мягким голосом, в шелках.
И как любил играть ты волосами
Её, ловя признательность в её глазах.
"Ты королева, всё в твоих руках," - всё повторял ты снова.
И каждый раз с прекрасных губ срывался вздох.
Ты нежно её пальцы целовал со сладкой болью
И повторял: "Ты королева, выше только Бог."
Ты был так слеп в своей любви бездумной,
Что не заметил, как из нежного котёнка,
Взрастил случайно грозную тигрицу,
В любви к которой нет совсем уж толка...
Уж стоя у петли пред ликом смерти,
Искал в её глазах хоть что-то дорогое.
Но лишь холодное презренье встретив,
Ты понял всю трагедию былого.
Но приподнявшись с трона, она ступила ближе...
И ты в любви своей не смог бы ей простить
Того, что глядя на тебя с улыбкой липкой,
Она негромким голосом произнесла: "Казнить."
Но ты ведь сам завёл себя в могилу
Тем, что однажды утонул в её глазах.
И глупость твоя часто повторяла:
"Ты королева, всё в твоих руках."