Пуратинские хроники. Скаэ 8

СКАЗ  ВОСЬМОЙ

  ЭКСКУРСЫ В ИСТОРИЮ

      ВСТУПЛЕНИЕ
           ***
           Ну что ж, начать придётся новый сказ,
ведь Гоша гад, хотя и не козёл,
машину временную изобрёл,
исчезнув на неделю как-то раз.
            Все думали, что он в командировке,
и без него всё так же водку пили,
а он, покуда все там мирно жили,
готовил план коварный свой и ловкий.
           Сидел Григорий дома, выжидал,
когда в природе стихнет непогода,
чтоб пуратинов выманить для схода,
и вот для плана клёвый день настал.
           Григорий, что б его осуществить,
туда, сюда, послал письмо о сходке,
в нём указал, что будет много водки,
когда и где её все будут пить.
            В тот день, с народом нечисть собралась,
где водка? возмущенно сход орал,
а он тихонько кнопочку нажал,
в историю прогулка началась.

           ПУРАТИНЫ  В  ПЕРВОБЫТНОМ  ВЕКЕ
       ***
            Внизу лежала первозданная долина,
вверху стояли горы в леднике,
пошли, а то замёрзнем налегке,
Боб указал в пещеру рядом с ними.
           Увидели там тлеющий костёр,
бубнили все, тут были альпинисты,
лишь Боб подозревал, что тут не чисто,
уж больно взгляд у Гоши был хитёр.
          Раздули пламя, кинули дровишек,
и нечисть сразу стала баловаться,
шалить, хихикать, шишками кидаться,
но рявкнул Боб, и сразу стало тихо.
          Наружу вышел он, забыв про страх,
вдруг мимо слон промчался волосатый,
подумал Боб, я вроде не поддатый,
откуда слон тут взялся в волосах?
            Пошёл наверх, чтоб взять побольше дров,
навстречу тигр, но клыки, как сабли,
швырнул Боб камень, он был очень храбрый,
в себя подумав, что-то здесь не то.
            Подбитый камнем тигр завизжал,
Боб подскочил, свалил довольно грубо
и стал душить, себя, представив в шубе,
но тигр вырвался из рук, и убежал.
           Такую шубу я сегодня потерял,
подумал Боб, беря дрова в печали,
пошёл к пещере, черти там орали,
Боба узрев, орать ор перестал.
          Боб крикнул им, кончайте баловаться,
идите вон дровишек нарубите,
а по пути жратвы, какой найдите,
а мне тут надо с кем-то разобраться.
          Зловеще, он пошёл навстречу Гоше,
припоминая кроликов и рыбу,
лицо у Гоши стало словно глыба,
узрел он, взгляд Боба был нехороший.
           Спросил его Боб, это ты, дебил?
устроил мне такую хренотень,
Боб слушай, не бросай тень на плетень,
подумай, если б я, я тут бы был?
            Подумав, Боб сказал, ну ладно, верю,
хотя тебе мне верится с трудом,
но если будешь пакостить потом,
ты лютого во мне разбудишь зверя.
           Тут все уже назад пришли с дровами,
в карманах принесли лесных орехов,
шепнул Боб Гоше, ты надеюсь, въехал,
что разговора не было меж нами?
           Лишь только он успел проговорить,
шум поднялся вокруг какой-то странный,
орали, нас штурмуют обезьяны,
и то, что надо вход быстрей закрыть.
            Тут стал влезать к ним волосатый жлоб,
все поняли, что он неандерталец,
Боб подбежав, схватил того за палец,
крутить стал, тот слегка наморщил лоб.
           Боб вопрошал, что надо?  тот, у - у,
изволь со мной по русски говорить?
изрёк Боб, сильно палец, став крутить,
тот с болью в голосе опять ответил, у.
          Тут Боб крутить ещё сильнее стал,
пытался вырываться страшный жлоб,
за это Боб его ударил в лоб,
рыча от боли, жлоб тот убежал.
          Понятно всем, что назревал скандал,
ведь много аканий к ним доносилось,
Боб выглянув, сказал, враги явились,
так что, наш час решительный настал.

          Все вылезли и стали бить врагов,
от натиска, те показали спины,
дубьё бросая, ринулись в долину,
вопя от пуратинских кулаков.
          Покуда дрались, казус приключился,
какой то непонятный собачонок,
подкрался и как подленький сучонок,
Бобу за ногу зубками вцепился.
          И хоть по виду собаченек был,
размером с годовалого телёнка,
Боб стукнул кулаком его легонько,
чуть посильнее, точно бы убил.
          Повизгивая, тот заковылял,
к ближайшему леску искать спасенье,
на дикарях Боб выместил злобленье,
десяткам двум сполна накостылял.
           Неандертальцы спрятались в долине,
народ и нечисть раны зализали,
орехи грызли, соком запивали,
жалея вслух, что нет тут магазина.
           Боб, положив на ногу придорожник,
не принимал участия в дебатах,
стоял у входа, вдаль смотрел куда-то,
потом вошёл вовнутрь осторожно.
            Всё б ничего, не видно только Гоши,
вздыхали все, неужто в битве сгинул,
и только у Боба другой был стимул,
он слушал всех с улыбкой нехорошей.
            Он ждал и вот услышал Гошин смех,
у входа тот болтался некрасиво,
смеша чертей, сказал Бобу учтиво
я воль мой генерал, тем для потех.
            Его Боб поманил, иди сюда,
к Бобу тот неуверенно пошёл,
я не пойму, ты пьяный что ль, козёл?
тот, нет, а Боб ему, ходил куда?
           Ему ответил Гоша, по нужде,
нельзя мне, что ли в туалет сходить?
Боба сей лепет стал немного злить,
пошли, козёл, зачем?  покажешь где.
           Я что в кустах искать ту буду кучу?
к тому ж темно теперь её искать,
Боб рявкнул, мне на кучу начихать,
бутылку спрятал где, козёл вонючий?
          Григорий улыбнулся, ах бутылку,
ты думаешь, что я какой-то маг?
или открыли тут универмаг?
задумавшись, Боб стал чесать в затылке.

                Ты, думаешь, что в тему я не въехал?
и то, что пьяный ты, не вижу я?
ответил Гоша, Боб, не пьяный я,
всё это, аллергия на орехи.
           Вздохнул Боб обречёно, хрен с тобой,
сурово всю пещеру оглядел,
хихикал кто-то, кто-то песни пел,
Боб рявкнул, всё, кончай базар, отбой.
         Легли все кучно, пошептались малость,
о дикарях, какие те скотины,
потом дремать все стали, только Киме,
в то время всё никак не засыпалось.
            На Киму, появленье дикарей,
оставило осадок и не слабый,
раз есть там мужики, так значит бабы,
там тоже есть, так что ж я, как  плебей
            Тут бесполезным пупсиком валяюсь,
придётся рисковать, коль выпал случай,
найду неандерталочку получше,
и с ней, в её пещере, поваляюсь
             Его ход, мыслей сладких, Боб прервал,
узрев, что чёртик с ним ложится рядом,
а ну-ка, разлеглись все по отрядам,
пихнув того, он грозно заорал.
            Вся нечисть в центре, мужики у входа,
и чтобы диспозицию блюли,
иначе, что такое звездули,
начну казать вот с этого урода.
             Боб в бедолагу чёрта указал,
что по наиву с ним пытался лечь,
тот в центр поскакал быстрей прилечь,
хвалю, ему на это Боб сказал.
            И так, как по легенде Бес был ихний,
с чертями зло пихаясь, в центр лёг,
и Лёха тут же рядышком прилёг,
мечтая об одном, когда всё стихнет.
          Он размышлял, с чертями полежу,
дождусь,  когда козлины эти стихнут,
уснут все и когда тут станет тихо,
метнусь и по округе похожу.
          Легли все, люди с краю, в центре черти,
угрюмый Бес и Кима рядом с ним,
но умный Боб уже следил за ним,
он знал, что тот в башке чего-то вертит.
          Ну ладно Бес там лёг, ему по штату,
положено, а этот то куда?
морока с этим Лёхою всегда,
чего с людьми не спится супостату?

          Стояла темень, не видать ни зги,
и Кима начал похоть ощущать,
тихонечко, стараясь не стучать,
ползти стал, но упёрся в сапоги.
          Боб прошипел над ним сурово, брысь,
кончай, скотина, род людской позорить,
а если хочешь пакость нам устроить,
иди вон, дятел, к лешему ложись.
          Мне просто, Боб, взгрустнулось тут немного,
хотелось мне маленько погулять,
кончай ты мне мозги тут засорять,
Боб зашипел на Лёху очень строго.
          Не то сейчас мгновенно бедным будешь,
иди, ложись на место, а иначе,
тебя, скотина, так я озадачу,
что в век про озабоченность забудешь.
           И Кима сразу же угомонился,
потух в его глазах надежды луч,
когда, лепило вышло из-за туч,
неандерталец снова появился.
            На морду, он сегодня мирный был,
всем дружелюбно, тупо улыбался,
потом всё так же тупо рассмеялся,
рукою за собой всех поманил.
           Заманит он в ловушку нас сейчас,
паниковать немного начал Слата,
да брось ты, он чувак дебиловатый,
снял подозренье то спокойный Стас.
           Неандерталец всё махал рукой,
им всё уукал с глупой рожей что-то,
хорош уукать, мы не идиоты,
давай быстрей веди нас за собой.
            Отряд пришёл за ним к большой стоянке,
там мирненько варилось угощенье,
все знали наш язык на удивленье,
их поняли, готовились к гулянке.
             За стол садиться стали без охотки,
ведь там была одна лишь мамонтина,
дивились, как они живут, скотины?
неужто трудно так, придумать водку.
            Там веселились только нечисть с Кимой,
те жрали, Лёха лез к неандерталкам,
друзьям смотреть на Лёху было жалко,
Боб свой кулак сжимал довольно зримо.
             А Бес был чем-то очень озабочен,
            лениво в мамонтине ковырялся,
на расталпаев часто озирался,
            всем было видно, что грустит он очень.

                Хотел уж было Боб его спросить,
но тут подсел к ним воин, лезший к ним,
            Боб предложил, давай поговорим,
            тому, а тот в ответ опять стал выть
             И за столом все казус понимали,
что, лезший воин к ним, немой с рожденья,
Боб у него, при всех, просил прощенья,
сказав, прости, что палец твой сломали.
              Потом к вождю он резко обратился,
не мог, что ль, говорящего послать?
могли б мы с ним нормально поболтать,
и казус бы такой не получился.
            Ему ответил вождь, расправив плечи,
о том, что вы друзья, тогда кто ведал?
мы думали, вы злобные соседи,
а этот воин, лучший наш разведчик.
            Скажи мы что, на дикарей похожи?
и хрен ли вы на нас потом напали?
когда воочию нас увидали,
не видели, что мы умнее рожей?
            Проверить захотели вас на прочность,
смеётся Боб, проверили, и как?
нормально, вождь сказал, чеша синяк,
мы убедились, что прочны вы очень.
            Нормально диалог вести мешал,
всё время лезший к ним неандерталец,
" бо-бо " урча, Бобу он тыкал палец,
да всё нормально, Боб ему сказал.
             Ты будь еще доволен, что не тот,
а то бы чем ты, друг, теперь грешил?
не лезь в заводку, я ведь пошутил,
приткни своё хлебало, идиот.
             Поняв Боба, тот перестал галдеть,
с дикарками лишь Кима лебезил,
по роже, что ли дать тебе, дебил?
подумал Боб и стал вокруг глядеть.
             Глядя, он вдруг огромный столб узрел,
на нём портрет зверюги врезан был,
которого камнями Боб побил,
и он узнать, что это, захотел.
           Вождь отвечал, что это, идол наш,
точнее, это племени тотем,
нашли художника, договорились с тем,
и тот сказал, что сделает пейзаж.
            Довольный Боб Григорию вкатил,
леща, с обидой тот, за что ты так?
ответил Боб, смеясь, за просто так,
а было бы за что, ваще б убил.

                Народ уж от безделья закручинил,
без водки разве может дело быть,
и Шекур, чтоб о рыбе говорить,
нашёл двух дикарей и сел меж ними.
            Скажите, а у вас тут рыбы нету?
да есть, но кистепёрые одни,
ловите, вдруг съедобные они,
лови их сам, коль дружишь с туалетом.
            Вздохнув, что нет раздолья рыбакам,
пошёл за стол он, корчась от зевоты,
травил там Лёха дамам анекдоты,
а, остальные все, скучали там.
           Боба в пещеру стали гоношить,
тот дал добро, лишь Кима упирался,
покуда на Боба "лещ" не нарвался,
и стали все в родной пещере жить.
           Отряд контакт лишь с флорою наладил,
а с фауной никак не мог словить,
слона раз попытались завалить,
но тот удрал, их хоботом погладив.
           Баран мохнатый, слышалось сквозь стоны,
не мог нормально, что ли убежать,
осталось им опять растенья жрать,
жизнь дальше протекала монотонно.
            Покуда не пришёл с тотемом странным,
художник, все не знают, как им быть,
Боб спал, его решили разбудить,
проснувшись, Боб узрел в нём  обезьяну.
             Узрев, того Боб строго вопрошал,
я, кажется, тотем просил сварганить,
со львом, а ты принёс мне обезьяний,
тот  стал Бобу толково объяснять.
            Ты Боб, у них ты главная скотина?
допустим вождь, а за скота получишь в лоб,
так рассуди, ты вождь, зовёшься Боб,
так значит воины твои все - бобуины.
            Ответил Боб, что он ему сперва,
за бобуинов раз заедет в репу,
дал раза три и первобытный Репин,
изобразил в тотем большого льва.
            Соседи стали Лёвой звать Боба,
Бобу то имя было не по нраву,
лупил он их налево и направо,
такая вот у них теперь судьба.
            Набегами своими всех достал,
на сотню вёрст округу запугал он,
когда врагов поблизости не стало,
отряд в спокойном ритме проживал.

                И вот однажды Гоша юркнул в лес
    в стремленье всех от голода спасти,
           ружьё в сарае старое найти,
            и не заметил, как к нему подкрался Бес.
                Теперь понятно, как ты исчезаешь,
            узрев, как тот с машинкою стал возиться,
            представь, как сильно Боб начнёт дивиться,
             и что тебе за это будет, знаешь?
             Конечно, знаю, я же не дурак,
            беги, давай, закладывай, скотина,
            а хочешь, чтоб не вскрылась та картина?
             хочу, тогда ты должен сделать так.
                Сейчас меня с собой домой возьмёшь,
            и там меня уже совсем оставишь,
            что я погиб, тут верить всех заставишь,
           и Гоша согласился, хошь, не хошь.
                Пусть так, чем у Боба в ногах валяться,
            клянясь, что пульт возврата не фурычит,
            за это жизнь мою возьмёт он в вычет,
            а ты чего решил вдруг возвертаться?
                Бес заорал, с того, что Никакашка,
           осталась в Вия лагере одна,
           к тому ж ещё беременна она
           представь, как тяжело ей там бедняжке.
                Григорий удивился, во ты дал,
           иль забывать стал, как предохраняться
           язвительно Григорий стал смеяться,
           за что Бес на него зло заорал.
                Закрой пасть, и в машинку код вбивай,
            и не звезди об этом больше, милый друг,
            не то из ласковый моих щадящих рук,
             в Боба окажешься руках, не забывай.
                Зловещим шёпотом изрёк угрозу Бес,
            и у Григория животик, аж скрутило,
            держа стремленье в туалет в себе чрез силу,
            нажал он кнопочку, и гадкий Бес исчез.
                В кустах Григорий, облегчившись, малость,
             исчез, что бы сюда с ружьём вернуться.
             а нам придётся в лагерь возвернуться,
            где действо жизни дальше продолжалось.
            Всё б ничего, лишь мясо не идёт,
конкретно голод их одолевал,
куда то Гоша с Бесом запропал,
придя один, сказал, охотиться пойдёт.
                Боб был возвратом Гоши озабочен,
спросил того сурово, а где Бес?
           он мамонтом поганым скушан весь,
сказал Григорий, разревевшись очень.

                От слов его всем стало неприятно,
накрыл весь лагерь очень слёзный шок,
и даже леший слёз сдержать не смог,
           хоть Бесом был он бит неоднократно.
                Ревёт Григорий, в том вина моя,
            тут рядом бродит этот мамонтюга,
Боб, дай копьё, я отомщу за друга,
            а коль не дашь, убью и без копья
           Копьё нашли большое, дали Гоше,
не вздумай потерять, Боб дал наказ,          
ушёл тот, и примерно через час,
раздался звук, на выстрелы похожий.
                Все вышли и увидели картину,
лежало тело мамонта в печали,
из копчика его, копьё торчало,
а рядом Гоша, как герой былинный.
                У туши, приосанившись, стоял,
держа конец копья рукою правой,
           ему вокруг кричать все стали, браво!
глушил тот крик, аплодисментов шквал.
           Спасибо Гоша, мужики ему орали,
он им, спасибо булькают в стакан,
домой вернёмся, вечно будешь пьян,
скорей бы дом, слоняться тут устали.
           Тут даже Боб стал Гошу восхвалять,
крича сквозь слёзы, ты нам жизни спас,
дыру, не замечая  между глаз,
все стали мамонта освежевать.
           Не зря же я зовусь, Григорий - храбрый,
чуть позже завалю для вас медведя,
а может мяса часть снесём соседям?
но Боб в отказ пошёл, вот хрен им в жабры.
                Из-за него мы Беса потеряли,
           у нас к козлине свой особый счёт,
           так что соседи подлые не в счёт,
           к тому ж его уже освежевали
                Всего и лишь не трогали желудок,   
            считая, что покоится там Бес,
    снесли и закопали его в лес,
на холмик побросали незабудок.
                Поплакали, особо расталпаи,
           вновь огорчились тем, что водки нет,
           какой без водки траурный обед,
и к туше злобно приближаться стали.
          Со свежаком к костру носились ходко,
потом уселись все и жадно ели,
чертям бросали кости, те хрустели,
всё б ничего, но не хватало водки

                Что б Беса помянуть по человечьи,
пришлось всухую кушать подлеца,
жевали и грустили с легонца,
            о том, что не поставить даже свечи.
          В набитых ртах там долго хруст стоял,
от мамонта лежал один скелет,
как вдруг из-за того, что водки нет,
с обидой Гоша кнопочку нажал.

      ПУРАТИНЫ  И  ТРИСТА  СПАРТАНЦЕВ
           И племя их в ущелье оказалось,
одно лишь хорошо, тут потеплей,
но Боб не стал от этого добрей,
и на орехи Гоше вновь досталось.
           Ну что, козёл, опять не ты, скажи?
Боб произнёс, став за грудки хвататься,
но не спешил Григорий испугаться,
твердил Бобу упрямо, докажи.
           Скажи ещё, в слона ты не стрелял,
конечно я, из данного копья,
а как же умертвил его ты, тля?
да  я его копьём защекотал.
           Возник отряд, покуда разбирались,
вид грозен был, как будто шли на танцы,
и сразу все узнали в них спартанцев,
те, подойдя, вождя с собой позвали.
           К ним Боб пошёл и почему-то Гоша,
Боб зашипел, а ты куда ползёшь?
а ты тут не  шипи, я тоже вождь,
нет, ты не вождь, ты идиот хороший.
           Ты сам такой, Бобу ответил Гоша,
чем вызвал вспышку гнева у Боба,
тот дал совет, пока в лицо не дал,
впредь не перечь мне, сволочь нехороший..
           Но Гоша все ж наперекор пошёл,
Боб стал с ним энергичней разбираться,
они уже готовы были драться,
но не успели, воин подошёл.
            Позвал в шатер, а там мужик сидит,
налил по чарке, те не отказались
потом сказал, меня вы хоть признали?
те, нет, спартанский царь я, Леонид
             Григорий по простецки, слушай, Лёнь,
сваргань ка нам чего-нибудь поесть,
и у тебя наверно выпить есть?
отлично, что ж, с друзьями нас знакомь.



             Все познакомились и стали обниматься,
потом спросили тех, у вас проблемы есть?
сказали те, что персы рядом  здесь,
и скоро им придётся с ними драться.
            Промолвил Гоша, можно и подраться,
и кубок свой, на полный, поменял,
никто его подвох не замечал,
и он, конечно, рьяно стал стараться.
             Чужие кубки  на пустой менял, 
покуда Боб подвоха не узрел,
сказал, в свой глянув, ты не охренел?
стал потихоньку назревать скандал.
                А ну верни на место кубок мой,
           дерзить стал Гоша, я его не брал,
           а кто его тогда мне поменял?
был целый, а сейчас вдруг стал пустой.
                Сам выжрал, а меня теперь винит,
           а я сказал, поставь стакан на место,
           оставьте лучше свой запал для персов,
решил замять их тяжбу Леонид.
              И тут вдруг Кима едко стал шутить,
а персы те случайно не коты?
сказали греки, больно умный ты,
и перестали Лёхе в кубок лить.
              Орал спартанцам зло он, дайте выпить,
те не давали, Боб сказал, слышь гад,
ты в трезвости своей сам виноват
не надо было шуточками сыпать.
              И Лёха осознав, что не светило,
бухнуть, сказал, мне на хрен такой ужин,
заткнись, сейчас нам план победы нужен,
для этого нам надо сверить силы.
             Заметил Боб и план стал составлять,
спросил, вас сколько?  Те сказали - триста,
нас восемь, но у нас полно нечистых,
а сколько персов? - тысяч двадцать пять.
                Вот тут подумать надо крепко мне,
           промолвил Боб, как одолеть ту рать,
           сперва мне надо истину искать,
           а истина находится в вине.
            Тут Лёня дал приказ, вкатить бочонок,
и из него Бобу лишь наливал,
ему за что?  Григорий заорал,
вино ему, для умственных силёнок.
             Слышь Лёнь причём тут, умственных силёнок?
что ж поясню, для составленья плана,
узришь ты, Лёня, как стратег сей славный,
ужрётся через час, как поросёнок.

            Боб заорал, ты, что ль составишь план?,
и не хрен обзываться поросёнком,
сидишь ты у меня уже в печёнках,
уйди отсель, покуда я не пьян.
           Григорий, обзываясь мерзко, вышел,
бурча, Боб Македонский, тоже мне,
а Боб уже зрил истину в вине,
и вдруг снаружи сильный шум услышал.
           Крича, достал меня, сей гадкий Гоша,
Боб с Леонидом выскочил наружу,
когда я, Лёнь, ту гадость обнаружу,
получит он тогда весьма хороших.
           Неймётся всё завистливой скотине,
опять, видать, чего-то отчебучил,
ну, ничего, сейчас он, гад, получит,
но шум стоял там по другой причина.
           Вбежала в лагерь дикая собака,
огромная и страшная на вид,
на всех косится зло и так рычит,
что кое-кто в штаны чуть не накакал.
           Взирал её, лишь с подозреньем, Стас,
та сразу от него взгляд отвела,
его спросили, Стас, что за дела?
ответил он, то не собачий глаз.
           А Лёха произнёс, наверно волк,
какой ни будь спартанский иль персидский,
отрезал  Боб, слышь, ты, зоолог прыткий,
не знаешь, если, лучше б ты умолк.
           Тебе с котами, что ли мало ляпа?
иль может, стал к вину ты атеист?
а пёсик, под шумок, как хитрый лис,
стал навострять, из лагеря их, лапы.
            Попытку бегства сразу Стас пресёк,
набросившись со злобой на собаку,
пинал её, и та, чтоб кончить драку,
из шкуры лезла, воя, как щенок.
            Когда на пузе шкура расстегнулась,
оттуда вылез весь побитый перс,
скажи нам, чмо, ты как туда залез?
и как же тело там твоё согнулось?
            Ответил тот, чеша разбитый лоб, 
разведчику приходиться вертеться
и что б тот был не в силах отвертеться,
допрос ему устроил лично Боб.
             Скажи, вражина, сколько живой силы? 
оружья сколько?  пушек, пулемётов,
ему все удивлённо, Боб, чего ты?
тьфу, чёрт, где мы торчим, совсем забыл я.



            Добавив, это всё из-за кого-то,
глазами Гошу стал в толпе искать,
ответил перс, нас тысяч двадцать пять,
а Боб своё, кто видел идиота?
           Какого, Боб?, да он у нас один,
Григорием, которого зовут,
ответил Гоша тихо, Боб, я тут,
сурово тот ему, сюда иди.
           Что ропщешь так тихонько, словно мышь?
иль чувствуешь, чьё кошка мясо съела,
Григорий отвечал, не в этом дело,
когда ты не допьёшь, ты не грустишь?
            Нет, не грущу, а знаешь почему?,
да потому, дружок, что норму знаю,
а ты грустишь, хоть сколько наливают,
так что, прикинь хрен к носу, что к чему.
            Григорий, от того, что обошлось,
повеселел, мурлыкать, став при этом,
а Боб ему " леща " влепил за это,
и дальше продолжать стал свой допрос.
             Спросил, кто командир у вас? - царь Дарий,
как царь, он как?  довольно кровожадный,
в нечистой рати голосок похабный,
смеясь, сказал, у нас он станет Дарьей.
             Вся нечисть тут же стала хохотать,
кривляться, дико дрыгая хвостами,
копытами махать над головами,
Боб кашлянул, шум сразу стал стихать.
             Он крикнул им, заткнитесь, оглоеды,
не надо тут перед людьми кривляться,
вам в том придётся скоро постараться,
приберегите силы для победы.
             И стал всем план победы разъяснять,
сказал, чтоб не упасть лицом нам в ниц,
вы дайте нам десяток колесниц,
и будет нам плевать, на тысяч пять.
            В  ущелье мы поставим колесницы,
в них напихаем до черта чертей,
вы в колесницах станете позлей,
звездец тогда всем персам состоится.
            Они ведь через горы не пойдут,
естественно, пойдут через ущелье,
им в тыл поставим мужиков с похмелья,
вот тут они в звездец и попадут.



            Что те через ущелие пойдут,
с чего решил?  Бобу заметил Слата,
врубись-ка, Саня, если не поддатый,
с чего бы этот ошивался тут?
                Ну и с чего? Чтоб видеть, сколько нас.
и  выходы с ущелья, это факт,
тебе, Григорий, надо сделать так,
            что без помех слинял сей…идиот.
                Ты часовым к нему приставлен будешь,
            замешкайся, что б он заехал в рыло,
            кому? Тебе, наш голубь сизокрылый,
в другой раз, как дерзить мне, позабудешь.
                Потом Боб резко обратился к Слате,
           а ты исполнишь миссию мою,
и чтоб не пил тут больше, мать твою.
           а то, гляжу, с утра уже поддатый. 
                Что делать мне? Залезешь на ту высь,
с собой прихватишь этот белый флаг,
            когда шпион сбежит, нам дашь им знак,
            махая им, но только не свались.
                Спускайся вниз, когда подашь нам знак,
             я наверху не дам тебе филонить,
             всем остальным, приход не проворонить,
            они сюда попрутся, это факт.
           Послушай, Боб, ты прям Багратион,
хвалебно кто-то из толпы подметил,
один лишь Гоша, про себя, заметил,
что тот, вобще то, штопаный .. носок.
                Боб то, почуяв, к Гоше обратился,
            тебе я, друг, не дам филонить тоже,
            вертайся к нам, когда получишь в рожу,
и Гоша тут же к персу удалился
             Бурча под нос, мне на хрен бой ваш сдался,
         ещё за это в рожу получать,
         отсел от перса, кнопку стал включать,
         сказал, адью, и перс один остался.
                Конечно, тот к своим подался сразу,
         а Слата сразу флагом замахал,
         так рьяно, что чуть в пропасть не упал,
          Боб заорал, спускайся вниз, зараза.
                Шатаясь, обронил тот белый флаг,
            довольно неохотно вниз спустился,
            при этом вновь чуть в пропасть не свалился,
            и Боб отметил вслух, какой же он, чудак.
                Услышав это, Слата встал в амбицию,
             доказывая, что совсем не пил,
              вдруг близ ущелья заклубилась пыль,
             и Боб всем приказал занять позицию.

             Вот скрытно все позиции заняли,
           Поддато, Слата крикнул, глянь, слоны,
в попонах, видно, старые они,
за ними сразу персы показались.
             При саблях, при щитах и при чалмах,
все бородатые, здоровые детины,
да, без чертей, навряд ли, сладишь с ними,
подумал Боб, крича, трах - тарарах.
              Кричанье то, сигналом было к бою,
в ущелье был персидский авангард,
вот скрылся в нём последний арьергард,
и тут, ребята, началось такое.
              Стрелою колесницы, понеслись,
к слонам, смешались в них рога, копыта,
все это было с диким шумом слито,
слоны, от этой жути, напряглись,
            А дикий ор всё ближе приближался,
слоны в испуге враз остановились,
а черти всё ужасней становились,
вот тут исход всей битвы состоялся.
             Слонов настиг панический испуг,
те в ужаса помчались все назад,
сминая шедший сзади их отряд,
при этом издавая громкий пук.
             Тем самым много персов задавили,
проход довольно узким был в засаде,
бросая сабли, убегали гады,
слоны их нагоняли и давили.
             А тем, кто всё же спасся от слонов,
не следует завидовать ребята,
ведь скоро эти грозные солдаты,
узнают мощь мужицких кулаков.
             Слонов безумных выпустили прочь,
и отступавших персов подождали,
конкретных звездулей им тут же дали,
могли б и больше, помешала ночь.
                Ночей Спартанских быстро мрак пришёл,
не то, что персов, там своих не видно,
и Дарий смылся, было всем обидно,
зажёг Боб факел и к войскам пошёл.
           Шагая, пару потасовок встретил,
участие в них с радостью принял,
со всеми вместе персов попинал,
и тем, своё присутствие, отметил.
            Тут как назло он Гошу увидал,
Боба смутило то, что был тот чистый,
и взор какой-то больно уж лучистый,
ну, где, козёл, опять ты пропадал?

            Где я был?  да у джинна в бороде,
шучу, я был естественно в засаде,
я что-то не видал тебя в отряде,
ты что же Боб успел побыть везде?
           Ты может быть не Боб, а Фигаро?
я, Боб, который может в морду дать,
советую, себя, чтоб, оправдать,
подскажешь, может быть, спросить кого?
           Не возражаю, Боб, спроси у Слаты,
ответил Слата, были мы в засаде,
в задумке Боб сказал, живите, гады,
и не усёк то, что и тот поддатый.
            А глазки, будто ты в хмельной утехе?
слышь, Боб, а с Леонидом мы не пили?
так там вина чуть-чуть всего и было
но Гоша гнёт, я ел в лесу орехи.
           И осознав, что Гошу не поймать
его Боб тут же, кой-куда, послал,
Бобу Григорий тот же адрес дал,
и Боб пустился  Дария искать.
            Во тьме все долго Дария искали,
но тщетно, тот с остатками удрал,
забили, леший лишь переживал,
и тут все праздновать победу стали.
            Они тогда на славу погуляли,
вино всю ночь лилось рекою, но
орать стал Гоша, кислое оно,
и к Лёне приставать, дай нам медали.
                Что за медали, и за что давать,
          никак не может Леонид понять,
          мы не привыкли даром воевать,
          Григорий продолжал зло приставать.
            Его пытался урезонить Боб,
Гош, не бузи, возьми вон выпей брагу,
но тот орёт, медаль дай за отвагу,
и Боб заметил зло, послушай, жлоб.
                Грудки схватив, дождёшься у меня,
          во-первых, ещё надо доказать,
          давать тебе медаль иль не давать
          так что, уйди, пока не выдал пня.
                Раз не умеешь дружественно пить,
            всегда найдёшь к чему-нибудь зацепку,
            и хоть системой нервною я крепкий,
            желание растёт, тебя побить.
            Беду почуяв, Гоша побежал,
отлить как будто в ближние кусты,
ну что ж, испорчу праздник вам, скоты,
сказал он зло и кнопочку нажал.

        ПУРАТИНЫ  В  ДРЕВНЕМ  РИМЕ
                ***
         И вот ни персов нет, ни гор,
вокруг лишь стены Колизея,
Боб удивлённо молвит, где я?
чертовский вспыхнул тут же ор.
         Но только Боб поднял ладонь,
что б дать ближайшему леща,
затихли черти, трепеща,
ведь у Боба рука, огонь.
          Боб, озирая Колизей,
сказал, оно же в разрушенье?
заметив, Гоши окруженье,
сказал тому, ты сделал, змей?
          А тот, когда бы я успел,
отстроить, дал ему ответ,
я не про это, а про бред,
по роже, что ли захотел?
         Ему заметил  Боб сурово,
опять с машинкою химичишь?
на зад свой приключений ищешь?
считай, нашёл и не хреновых,
          За что?  за то, что по эпохам,
гоняешь нас, как белок в клетке,
мы что тебе, марионетки?
орал Боб, Гошу бья неплохо.
           На, получай ещё... додон,
ведь Колизей давно в руинах,
ломать замучаетесь, свины,
им заорал центурион.
          С собой приведший легион,
злых римлян, наглостью задетых,
вот все там связаны, раздеты,
и легион устроил шмон.
          Видать оружие искали,
одёжу всю перешерстили,
чертей, за хвост, хватая, били,
и те естественно орали.
          От боли, римлян кроя матом,
хорош за хвост хватать, уроды,
а ты, вандал, с какого рода?
спросили римляне у Слаты.
           На что ответил Слата гордо,
я не вандал, а пуратин,
слышь, ты нам дурку не гони,
иначе щас дадим по морде.



           По морде я и сам вам двину,
он снова гордо им ответил,
его, погладив малость плетью,
те обратились к пуратинам.
          Вы кто, вандалы или как?
и кто тут вами верховодит,
и вот к ним смело Боб подходит,
сжимая яростно кулак,
        Допустим, я тут верховожу,
а кто мы, вам не нужно знать,
тут стал их главный зло орать,
у вас не римлянские рожи.
        Что б в Колизее находиться,
сюда лишь избранные вхожи,
на что Боб рявкнул, слышь, ты, рожа,
а ты не хочешь обмочиться?
       Ответил тот, нет, не хочу,
а вы идите прочь отсюда,
клянусь богами, гадом буду,
но в Колизей вас не пущу.
       Нам, на хрен, Колизей твой сдался,
ему сказал чертовский строй,
и похихикав меж собой,
довольно мерзко закривлялся.
       Но Боб навёл порядок быстро,
"лещами" потчуя неплохо,
чертей, и заорал зло Лёхе,
держи в руках своих нечистых,
      Дружков, пока мы безоружны,
иначе нам криндец придёт,
додон, коль этот психанёт,
а это на хрен нам тут нужно.
      Бурча, они мне не друзья,
стал Лёха их пихать в сторонку,
кому то в челюсть стукнул звонко,
сказав, борзеешь до … черта.
      Боб, сделав лик свой подобрей,
продолжил с главным диалог,
но только тот, как носорог,
опять упёрся в Колизей.
      Нет не пущу туда я вас,
туда входить вы недостойно,
на что, стараясь быть спокойным,
Боб заорал, слышь … идиот.
      Зло кроя матом трёхэтажным,
Боб ценный дал ему совет,
сходи ты лучше в туалет,
на что ответил тот вальяжно.

        Я, как никак центурион,
что б по сортирам ошиваться,
тут Боб уже готовый драться,
сказал ему, слышь, ты, додон.
        Кончай меня уже цеплять,
центуриона Пуратинска,
хорош вести себя по свински,
вели одёжу нам отдать,
        Назад, иначе будет хуже,
а это Цезарю решать,
вертать её, иль не вертать,
вернёт он, вряд ли, почему же?
         У вас не римские одёжи,
сказал ему центурион,
и что у вас за легион?
где не одной нет римской рожи.
         А вот тебя се не трясёт,   
мы может, замаскировались,
и объяснять тебе устали,
ты всё бубнишь, как идиот.
        Про Колизей, он нужен нам,
как пятая нога собаке,
тот явно тяготея к драке,
сказал, а мы не верим вам.
         Сходите к Цезарю, спросите,
пусть даст прочесть вам свой указ,
о том, что создал он спецназ,
а униформу нам верните.
         Начальник стал чертей цеплять,
а эти тоже из спецназа?
ответил Боб, слышь ты, зараза,
меня ты начал доставать.
        Мешая нам рабов ловить,
которых для боёв держали,
тех, что из клеток убежали,
которых след успел остыть,
        Покуда бошки ты нам лечишь,
своей галиматьёй словесной,
смотреть нам будет интересно,
как ты своей башкой ответишь.
         Когда я Юлию скажу,
что ты сорвал нам спецзаданье,
тот тут же буркнул в оправданье,
ты уж прости, я ухожу.
        Ушёл, и стало всем полегче,
ты хорошо, Боб, про спецназ,
придумал, в следующий раз,
Григорий пусть им бошки лечит.

        Боб произнёс, мне надоело,
лечить всем бошки каждый раз,
пусть лечит в следующий раз,
тот, кто нам пакость эту сделал.
        Григорий, сделав лик невинным,
спросил, а я то тут причём?
поговорим о том потом,
уйди, покуда я  не двинул.
          По роже, Боб заугрожал,
замолк Григорий в тот же час,
он на себе познал не раз,
Боб, слово данное, держал.
          Все стали в горы собираться,
один лишь Гоша был без дел,
сидел, обиженно сопел,
пока не стал Боб с ним ругаться.
          Что ты надулся, как индюк?
найдём спасенье за горами,
давай ищите, хрен то с вами,
а я к Калигуле уйду.
Чтоб там с гетерами валяться,
и время проводить неплохо,
тут заорал оживший Лёха,
что я такое слышу, братцы.
          Я тоже, Гош, с тобой пойду,
нет, объясни тогда сей фактор,
что ж объясню, ты гладиатор,
так что имей это в виду?
          Что это значит, гладиатор,
а то, что можешь только гладить,
и не сумеешь с ними сладить,
такой вот, Лёх, печальный фактор.
          Ты, Гоша, на хрена опять,
тут понапраслину разводишь,
ты видно сам уже не можешь,
и потому стал оскорблять,
          Меня, но ты имей в виду,
чем оскорбления чреваты,
так что заглохни, чудик ватный,
я без тебя туда уйду.
          Боб им, уймитесь бездари,
не ваш хмырёк щас правит Римом,
вы, что не слышали кретины,
беседу с этим чмом о Цезаре.
         При чём тут это?  а при том,
что здесь щас, Цезарь, повелитель,
а если б не был он правитель,
хрен говорили бы о нём.

        Так что, давайте собираться,
нам предстоит далёкий путь,
от драк придётся отдохнуть,
ещё успеете подраться.
                Напомню, дело было летом,
            когда отряд зашёл в ковыль,
            покуда опускалась пыль,
            исчез, Григорий незаметно.
          Отряд к горам метнулся резво,
вдруг к ним навстречу подрулил,
мужик и несколько верзил,
больших размеров и нетрезвых.
           Скажи-ка нам, ты кто такой?
его спросил вдруг Лёха веско,
тот повернулся к нему резко,
и попытался дать ногой.
        Тут Лёха взвился, слышь, чудак,
я, как зовут, тебя спросил,
а ты ногой стучишь, дебил,
я не дебил вам, а Спартак.
         Слышь, друг, я хоть и не фанат,
но ты под русских не коси,
один Спартак есть на Руси,
орёт зло Лёха, понял, гад.
          И тоже стал ногой махать,
весьма прицельнее того,
довольно жёстко бил его,
пока не начал разнимать.
          Их Боб, крича, кончайте драться,
друг дружку по лицу метеля,
пока враги не налетели,
нам надо в горы подаваться.
           Промолвил Кима исступлённо,
я с этим гадом не пойду,
ну, оставайся тогда тут,
сказал ему Боб раздражённо.
          Пускай они тебя тут схватят,
и в гладиаторы возьмут,
чтоб им с трибуны пальцы гнуть,
добить тебя иль, может, хватит.
          Вы тоже беглые рабы?
спросил Боба Спартак в восторге,
за что Боб дал ему по морде,
сказав, что это знак судьбы.
                Я буду делать так и впредь,
коль будешь лезть с дурным вопросом,
потом ногою дал по носу,
заставив Спартака реветь.

          Запомни, мы народ свободный,
и ерундой впредь не страдай,
в свой лагерь, нас веди, давай,
а то мой легион голодный.
          Вот это, что ли, легион?
Спартак взирал чертей с сарказмом,
те обступили его сразу,
и зло сказали, слышь, додон.
          Хошь получить копытом в лоб?
а не замучает отрыжка?
да я гляжу, борзой ты слишком,
в их разговор вмешался Боб,
          Я вместе с ними воевал,
и не позволю, чтоб их били,
и черти радостно завыли,
когда тому Боб снова дал.
        По едкой роже кулаком,
и на верзил гурьбой насели,
Боб успокоил еле-еле,
свой доблестный отряд потом.
       И Спартака видать достало,
собою потчевать судьбу,
сказал он вежливо Бобу,
лихие вы, хоть вас и мало.
       Вот он привёл их в лагерь свой,
Боб удивлённо бросил взгляд,
на многочисленный отряд,
и начался там пир горой.
       Все черти фрукты поедали,
а мужики у вин сидели,
глаза их весело блестели,
в руках бокалы лишь мелькали.
       А Кима женщин всё искал,
по пьяным рожам, шаря тщетно,
потом пил много, незаметно,
под стол, покуда, не упал.
       Стал Шекуров насчёт рыбалки,
вести с рабами диалог,
но те не поняли его,
он выпил жбан, и крякнул, жалко.
       Тут Гоша начал заводиться,
на гладиаторов слегка,
что бы узнать, крепка ль рука,
готов с любым из вас сразиться.
                Боб на него, глядя построже,
сразиться всё ж ему не дал,
хорош устраивать скандал,
милитарическая рожа.

                Ты б лучше воевал так рьяно,
           чтоб Дарий улизнуть не смог,
           икнул тот, делал всё что мог,
           смотрю, козёл, ты снова пьяный?
                Спросил Григория Боб зло,
           ответил тот, мы не водицу,
           пьём тут, так что не надо злиться,
           и обзывать меня козлом.
       Мне очень, Гоша, интересно,
           мы пьём некрепкое вино,
           трезвы все, только ты в оно,
           уже ужрался, если честно.
                Когда мы в горы поднимались,
            тебя не видел я, ей богу,
            я вам прокладывал дорогу,
            и потому устал вот малость.
                Поняв, что Гошу перед фактом,
           не в силах вновь поставить он,
           не лезть решил Боб, на рожон,
           и чтоб агрессию слить как-то.
        Он к Спартаку стал обращаться,
ну что, пойдём на римлян скоро?
ну а пока я дам им фору,
чтоб  мне с войсками пообщаться.
        Раз я теперь их полководец,
но вдруг Спартак стал возражать,
не  дам тебе свою я рать,
не для того я стал свободен.
         Что бы делить тут с кем-то власть,
что щедро богом мне дана,
тебе её дал сатана,
и не хрен мне тут щерить пасть.
          Раскукарекался мне тута,
судьбы что ль знак успел забыть?
ну что ж могу и повторить,
но тут в войсках возникла смута.
           Верны, что были, Спартаку,
Боб крикнул, хрен с тобой, Иуда,
слышь, мужики, пошли отсюда,
пусть достаётся чудаку.
            Раз не даёт мне полномочья,
           вести войска свои на Рим,
           власть пожалел, и хрен то с ним,
           пускай их римляне тут мочат.
                Ответил дерзостно Спартак,
           ты сам с оравою своей,
           от римлян словишь пилюлей,
           звездеть то каждый тут мастак.

                От этих слов Боб в пыл вошёл,
           да мною орден бит тевтонский,
           со мной считался Македонский,
           когда на Азию пошёл.
                Таких имён не знаю я,
           ответил дерзостный Спартак,
           не знаешь, значит, ты, чудак,
           промолвил Боб, ты сам свинья.
             Ответ того Бобу был гадок,
           хотел ему он въехать в рог,
           хотелось очень, но не смог.
            тех было больше на порядок.
            Раз было тех намного больше,
Боб не рискнул своим отрядом,
с тобой не сяду какать рядом,
зло Спартаку заметил Гоша.
            С Бобом был Гоша заодно,
залез в карман, рукой, к машинке,
нажал на кнопку без грустинки,
вино ведь выпито давно.

      ПУРАТИНЫ  НА  КУЛИКОВОМ  ПОЛЕ
                ****
           И вот стоят они в широком поле,
в тылу река, повсюду кулики,
сказал Боб, поздравляю, мужики,
а те, мы где?  На поле Куликовом
          Боб начал грозно рать свою взирать,
подумал, мало всё-таки людей,
хреново, но зато полно чертей,
по роже, что ли мне им надавать.
          Хоть был он зол, всё ж не исполнил это,
сказал лишь громко, что какой-то тать,
устроил западло всем нам опять,
на Гошу, грозно посмотрев при этом.
          А Гоша, будто не заметив взгляд,
в усы себе тихонечко свистел,
вид делал, будто был он не у дел,
пытаясь скрыть, что он был сильно рад.
           Порвут татары, Боб подумал вслух,
смотря по сторонам куда удрать,
Донской сумел тогда им в рыло дать,
в ответ промолвил Гоша и потух.
          На, взгляд Боба суровый, нарываясь,
потом услышав злой совет Боба,
заткнись, пока в лицо тебе не дал,
исчез в толпе, за спинами скрываясь.


          Нашёлся тут историк, мать твою,
ворчал Боб в думках, как отряд спасти,
придётся контратаку провести,
чтоб не побили в первом же бою.
           К Бобу все черти стали приставать,
веди нас, княже, в бой, хотим мы драться,
Боб крикнул им, кончай, козлы, кривляться
и начал рать на схеме расставлять.
           Короче так, врубайтесь все рогами,
даю вам честь ударить в лоб врага,
отныне вы - гвардейский авангард,
а я ударю в тыл им с мужиками.
            Поднялся ропот в стане у чертей,
не будем мы там, в мясо превращаться,
но стихли, когда начал Боб ругаться,
и щедро им раздаривать лещей.
           Крича зло, я вобью в вас дисциплину,
я научу вас князя слушать сразу.
а что бы не хренели впредь, заразы,
начальником над вами ставлю Киму.
          Пришел черёд тут Лёхе возмущаться,
при чём тут я?  для этого есть Бес.
молчи, пока в лицо тебе не влез,
не будешь на кикимор отвлекаться.
                Ты Беса имя мне тут не порочь,
             гордись, что стал преемником его
не посрами доверья моего,
врагов должён отвагой превозмочь.
           Он нам не нужен, стали черти зло орать,
Боб поспешил их наказать за это,
в строю их завоняло туалетом,
узрев то, Лёха кончил возражать.
           Он не хотел их  участь повторить,
Боб с ним мгновенно инструктаж провёл,
стоять, чтоб насмерть там, усёк, козёл?
коль что не так, тебя я буду бить.
            Сказав, что утро вечера мудрёней,
команду дал всем до утра поспать,
вдруг где-то стали кони топотать,
видать, татар Боб в драке проворонил.
           Вот подскакал к ним маленький отряд,
и в воздухе запахло перегаром,
всем стало ясно, это не татары,
к тому же те, по русски, говорят.
           Спросил вожак, откуда рать взялась?
а эти кто, которые с хвостами?
сказал им Боб, я - Пуратинский князь,
а эти что с хвостами?  Эти с нами.

           А длинный, что, с оторванным хвостом?
спросил вожак, зря Лёху, удивлённо,
пошёл ты на хрен, Лёха раздражённо,
сказал тому, назвав тупым скотом.
          Дружинникам тот указанье дал,
те на лошадках к Киме подскочили,
пока его булавами лечили,
спросил Боба вождь, кто вас подослал?
          Что ж повторюсь ещё раз, князь я, Боб,
не знаю я такого, я тут князь,
не знаешь раз, тогда с коняшки слазь,
зачем слезать, не ушибиться чтоб.
         Чрез миг лежал ничком, с коня валясь,
вожак их, тишь нависла над отрядом,
Боб улыбнулся, вы, надеюсь, рады,
до одури, что я теперь ваш князь?
         А если с этим кто-то не согласен,
узнает, как могу я вразумлять,
вам черти это действо подтвердят,
узнаете, как в гневе я ужасен.
        Промолвил Боб, ища глазами Гошу,
и не узрев, естественно нигде
чудила тот, догадываюсь где,
Боб буркнул и пошёл к ближайшей роще.
        Там в это время Гоша колдовал
с машинкой, видно батарейки сели,
почудилось, кусты зашелестели,
ему вдруг, он оглядываться стал.
          Машинку глубже запихнув в карман,
включил свой слух, как филин, озираясь,
стояла тишь, да, видно показалось,
а может глюк?  но я  ж не наркоман.
         К отряду незаметно он вернулся,
там все куда-то спешно собирались,
всё б ничего, но Гоше показалось,
что Боб довольно странно улыбнулся,
         Стал он себя готовить к разговору,
прикидывая, чтоб Бобу соврать,
но  Боб в поход готовил спешно рать,
а значит, что тому не до разборов.
         Решили у реки отрядом встать,
с реки, сподручнее, татаров бить,
побив их можно тут же и топить,
туда пошла походным строем рать.
           Послушай, где сейчас Донской Диман?
экс-князя вопрошал Боб, примиряясь,
не ведаю, сказал тот, не смиряясь,
да хватит тебе бычиться, друган.

         Тебе, вообще, приятель повезло,
что не со всей, тебя, я вдарил силы,
сильней бы  вдарил, ты б лежал в могиле,
но добрый я, все скажут, Боб не злой.
           Тот, примирившись, молвил, что Диман,
чрез брод к ним на рассвете подойдёт,
не беспокойся, выручка придёт,
конечно, если будет тот не пьян.
           Сказал Боб, ладно, подождём зарю,
когда он подойдет, а если нет,
тебе за всё пред мной держать ответ,
а я пока, кой с кем, поговорю.
            Боб, на коня усевшись, ускакал,
свалив  попутно парочку чертей,
те возмутились, Боб им звездулей,
подкинув, вдоль отряда поскакал.
             Шагает Гоша, Гоше хорошо,
ведь опасение не оправдалось,
но тут, к нему, нога в седле прижалась,
то, конь с Бобом, тихонько подошёл.
            Ну что, раскрыл твою я конспирацию,
тот удивился, княже, ты о чём?
ты, Гош, лицо не делай кирпичом,
так что давай, показывай мне рацию.
             Какую рацию?  ты видно что-то съел,
ту рацию, которая в кармане,
не пудри мозги мне, ведь я не пьяный,
а то гляжу, совсем ты оборзел.
             Ведь я тебя засёк вон в том лесочке,
ну, вспомнил?  да, я там нужду справлял,
слышь, Гоша, ты меня уже достал,
сейчас, козёл, закончатся цветочки.
             Теперь кормленье ягодкой начнётся,
как я кормлю, чудак, ты должен знать,
был Гоша вынужден провал признать,
взирая, как кулак пред ним трясётся.
              И стал втирать Бобу, что эту рацию,
он смастерил в лесочке, на досуге,
и хоть тебе не верю я, подлюге,
ты будешь вызывать ей авиацию.
          Их отвлекло движенье за рекой,
             узнать что там, Боб поскакал вперёд,
             зло, крикнув Гоше, вновь тебе везёт,
             договорю я попозжа с тобой
                С той стороны маячили монголы,
напасть тут не давала им река,
она была здесь видно глубока,
и те кривляться стали задом голым.

          Плевались мужики, визжала нечисть,
там едкий смех стоял, тут визг и маты,
жалели все, что нету автоматов.
поставили б тогда тем гадам свечи.
          По заду продолжали гады хлопать,
пока не появился лук у Стаса,
он крикнул им, держите… идиоты,
и вмиг стрела вонзилась в чью-то попу.
          Как по команде стали все стрелять,
летела через реку туча стрел,
вот там уже лежат десятки тел,
а остальные стали убегать.
          Увидев это, черти стали,
петь песни, дико хор орал
Боб грозно Лёхе приказал,
скажи своим, чтоб перестали.
            Не стали Лёху слушать черти,
не мог он успокоить гадов,
тогда Боб сам навел порядок,
его боялись пуще смерти.
             Я  успокою вас скотов,
он им кричал, лупя при этом,
учтите, это не победа,
ещё немало вы хвостов.
          Лишитесь, Боб им говорил,
легли те спать, усвоив это,
весь лагерь тоже, а к рассвету,
Диман с подмогою прибыл.
           Диман с Бобом в шатёр зашли,
за встречу водки жбан распили,
другим, при этом, не налили,
потом монголы подошли
           Откуда эти то тут рожи?               
ведь я лишь к вечеру их ждал,
к отрядам спешно отсылал,
Боб командиров, Киму тоже.
          К своим по быстрому иди,
прикрикнул грозно Боб на Киму,
слышь, Боб, замучился я с ними,
иди, давай, руководи.
        И чтоб сражались как штыки,
коль что, с тебя спрошу, козёл,
слиняй покуда я не зол.
не то, вас всех порву, волки.
         Спровадив, у Донского, Боб спросил,
кто правит войском ихним? хан Мамай,
а, этот косоглазый раздолбай,
я эту гниду, в школе проходил.

         За что, тогда, схватил огромный кол,
к нему есть у меня особый счёт,
произведу сегодня с ним  расчет,
кто Боб такой, запомнит он, козёл.
         Сказал Донской, какой же он  урод,
как не пытался я запутать след,
хитёр я, но и этот хитрый пед,
нашёл, козлина, всё ж таки наш брод.
         Стал что-то за победу опасаться я,
хотел я за рекой его побить,
там места больше, Дима, хватит ныть,
промолвил Боб, у нас есть авиация.
         Конечно, что такое авиация,
тогда Диман не понял ни хрена,
но Боб сказал, когда идёт война,
нам некогда с тобой впадать в прострацию.
         И вот войска напротив стали в ряд,
плюясь друг в друга, грязно обзывались,
особо черти Лёхины, кривлялись,
и тут сквозь шум монголы говорят.
           Ну, кто сразится с нашим Челубеем?
и вывели огромного бойца,
да, этого урода, слегонца,
орали мужики, мы одолеем.
            Тем временем искали Пересвета,
нашли, тот с Гошей пьянствовал в лесу,
сказал Боб, в Гошу бросив колбасу,
козлина, ты ответишь мне за это.
            Как Пересвет, Григорий был в прострации,
Боб трус его, но Гоша лишь мычал,
про рацию ты, что мне верещал?
спокойно, Боб, пришлю я авиацию.
            Вожди пошли на поле, зло ругаясь,
с трудом, всё ж Гоша кнопочку нажал,
потом назад вернулся, литр взяв,
и пьянка с Пересчетом продолжалась.
            Тем временем на поле казус зрел,
мрачны все, а монголы издевались,
что, русаки, конкретно облажались?
всех, Челубей наш славный, поимел?
            Честь отстоять, к ним  выезжает Коля,
ему копье дают, а он, не надо,
я без него расправлюсь с этим гадом,
сказал, кулак, сжимая свой, до боли.
             Друг к другу ринулись, коням дав  полный ход,
промазал Коля, тот копьём плечо,
задел, промолвил Коля, ну ни чё,
пока я развернусь, пусть поживёт.

              Помчались снова, сделав разворот,
теперь, промазал тот, лицо открыв,
ударил Коля, мощь в кулак вложив,
с коня свалился дохленький урод.
            И тут же звон мечей кругом раздался,
и, не смотря, что ранено плечо,
Колян скакнул туда, где горячо,
жаль тех, кто на кулак его нарвался.
            Не запятнать, чтоб званье рыбаков,
Серёга там сражался храбро тоже,
сшибал коней, бья кулаком по роже,
и добивал упавших ездоков.
           Потом ворвался он в шатёр Мамая,
но только хана не было нигде,
с обидою Серёга загалдел,
куда ты испарился, тварь худая?
           Его стал среди конницы искать,
с, конями ездоков, рукой сбивал,
над полем громко бас его звучал,
ты выйдешь со мной биться, твою мать?
           Сражалась нечисть в центре героически,
и хоть рога теряли там с хвостами,
не отступали и держались львами,
ведь знали, как накажет Боб физически.
            Горжусь я вами, твари, дорогие,
кричал им Боб, врага ударив в тыл,
но враг не дрогнул, их гасить, став пыл,
неслись на адрес Гоши  фразы злые.
           Паршивый пес, скотина шизанутый,
разрушил план победный нам, стервец,
коль выживу, придёт ему конец,
вдруг в небе появились бабки в ступах.
            Что ж не подвёл Григорий, молодец.
в пике шли на монголов бабки - ёжки,
видать, что наши, нос у них картошкой,
и над монголами витал звездец.
            Метлами бабки их с коней сбивают,
стрелять начнут те, бабки вверх взлетают,
вниз подлетят, те на земле вздыхают,
их пуратины тут же добивают.
           Стремглав монголы бросились бежать,
сквозь пыль лишь только пятки их сверкали,
поймать пытались их, но не догнали,
и стали для парада строить рать.
            Боб приказал, Мамая мне найдите,
Боб извини, но он, кажись, удрал,
я в школе, что, зазря в углу стоял?
Боб озверел, ищите, где хотите.

            В ответ дружина начала роптать,
его сыскать, нам не по силам, княже,
давно уже в Орде твоя пропажа,
в сердцах Боб стал в Орду готовить рать.
          Сказал ему тогда Донской Диман,
Орду нам, княже, щас не одолеть,
так что давай пока парад смотреть,
и приказал вкатить им, водки жбан.
           А опосля накопим мы силёнок,
объединим всю Русь, и той Орде,
таких конкретных всыплем звездулей,
что враз захочет сдаться, поросёнок.
           Пол жбана опрокинув, Боб утих,
рать строем шла, хваля Боба с фортуной,
а Боб с Донским стояли на трибуне,
и, пьяно восхищаясь, зрели их.
           Вот лихо скачут ратники Донского,
за ними так же лихо пуратины,
чуть позже пробежала нечисть с Кимой,
и оба князя, прокричали, клёво !
           Решили в честь победы пир хороший,
устроить, но немного поспешили,
с чертями Киму только похвалили,
из леса вышли Пересвет и Гоша.
            Григорий вопрошал, татары где?
сейчас с братишкой мы дадим им сдачи,
стал почему-то Боб его херачить,
крича, что те, козёл, уже нигде.
                Пока вы жрали водку, испарились,
             пришлось махаться с Челубеем Коле,
так что, урюк, на Куликовом поле,
вы очень поздновато появились.
                Херача крепко Гошу, Боб орал,
           тот лишь сопел, прикрыв своё хлебало,
           не представляешь, как нас всех достало,
           твоё буханье, подлый аморал.
            Побив, он бедолагу отпустил,
ведь Гоша всё ж исполнил обещанье,
сказал, тебе, битьё се в назиданье,
чтоб в следующий раз поменьше пил.
            Пойду, привет в селенье передам,
по рации своей, промолвил Гоша,
при этом взгляд его был нехороший,
и вот стоит пред входом в Нотр - Дам.
             Часть рати, озираясь, очумело,
Донского с войском и в помине нет,
лишь пуратины и чертятский бред,
стоят, не понимая, в чём же дело.

   ПУРАТИНЫ ВО ФРАНЦИИ ЭЛОХИ ТРЁХ МУШКЕТЁРОВ
***
           Стоят они пред входом в Нотр - Дам,
что, мужики, попили вдоволь водки?
сказал Боб, взяв Григория за глотку,
скажи ещё, не ты схимичил там?
          Конечно, что не так, я крайний тут,
сказал тот, от обиды чуть не плача,
взглянул вниз, и Боба вдруг озадачил,
спросив его, ботфорты то не жмут?
           Боб глянул, он и впрямь в ботфортах был,
со шпорами, красивые такие,
его глаза уже не были злые,
он тут же о Григории забыл.
           Тряхнул ботфортом и раздался звон,
тряхнул вторым и снова зазвенел,
тут Лёха  влип, хотя и не хотел,
сказав, ну, Боб, ты прям, как мудозвон.
             И сразу лёг на землю, спотыкаясь,
поднялся, и  споткнулся он опять,
ещё он сделал так разочков пять,
всё время, на кулак Боба, втыкаясь.
            Услышав шум, горбун из храма вышел,
Сказал, хорош у храма баловаться,
в ответ один стал чёртик зло кривляться,
слышь, дядя, повтори, я не расслышал.
          Я, если повторю, ты станешь трупом,
изыми прочь отсель, исчадье ада,
послушай, горбунок, чего те надо?
пальчонки не хрен гнуть пред нами тута.
         Его стал Кима злостно доставать,
ты кто такой ваще?  Я, Квазимодо,
нет, ты походишь больше на урода,
и на убогом стал он зло срывать.
         Мы на тебе горбун, как на качелях,
сейчас качаться будем вверх и вниз,
от шутки только черти завелись,
другие не одобрили веселья.
          Но сей убогий, не совсем убогий,
бедняге Лёхе вновь не повезло,
свалил того горбун  на землю зло,
и что есть сил, его, крутить стал, ногу.
           Крутил её он зло и очень сильно,
а Лёха верещал, чудак пусти,
меня отсюда, и за всё прости,
стучал ладонью и кричап, довольно.



           Как не просил, процесс тот не кончался,
но всё же Лёха вырвался из лап,
и не смотря на то, что он ослаб,
вокруг собора с ветерком помчался.
            Горбун конечно малость разозлился,
за Кимой вслед хотел рвануться спешно,
но осознав, что это безуспешно,
ругнулся грязно и в соборе скрылся.
            Носился Лёха, даже не хромая,
про это он тогда забыл совсем,
когда кругов он сделал шесть иль семь,
возникла Эсмеральда молодая.
            Сравнявшись, та спросила, погадать?
он ей в ответ, пошла ты на хрен, дура,
красивый лик, изящная фигура,
на Лёху не могли  тогда влиять.
           Та тоже, кой-куда, его послала,
и пальцем покрутила у виска,
где взяли вы такого чудака?
в собор входя, толпе она сказала.
           И вот, когда немного запыхался,
кругов примерно двадцать накрутив,
и горбуна нигде не ощутив,
бедняга, наконец, к друзьям подался.
          Заметил Боб, пока ты тут крутился,
красавицу такую упустил,
ответить, Лёхе, не хватило сил,
и он, сопя, на землю повалился.
           Умаялся чертовский командир,
изрёк Григорий, что ж пускай поспит,
ведь неизвестно, что нам  предстоит,
вдруг Боб увидел вдалеке трактир.
                Пойдём туда, и перекусим малость,
           Боб обратился к своему отряду,
           а то уже тут, кое-кто стал падать,
ты прав, Боб, надо срочно снять усталось
            Промолвил Слата, я быка сожру,
зайдём, хорош тут ползать натощак,
задумавшись, ответил Боб, не факт,
c копытными оттуда нас попрут
          Тебе, что не скажи, ты сразу факать,
вобще ты стал кокой-то шизанутый,
не надо, Слата, факи с фактом путать,
сказал Боб и добавил, хватит квакать.
           Тебе и Гоше только бы нажраться
послушай, Боб, я, что нибудь, сказал?
заметил Гоша, и на лещ, попал,
а Боб сказал, пора маскироваться.

             И не хрен разводить мне тут дебаты,
а надо дружно голову ломать,
куда скотов хвостатых нам девать,
дошло до вас, что век тут не двадцатый?
             С обидой Гоша хмыкнул, ну и что,
а то, что нас, за кое-что, подвесят,
ведь мы сейчас в эпохе мракобесья,
их оторвут, придёшь домой, и что?
             Кто ж тот козёл, что нас сюда послал?
быть может, Гоша, ты нам объяснишь?
у Гоши на лице возникла тишь,
он сразу препираться перестал.
            Чертей решили под мостом запрятать,
и Лёху, за порядком чтоб следил,
упёрся тот, но Боб уговорил,
сказав, мы принесём тебе похряпать.
            Тут Шекур начал громко возмущаться,
не надо никакого ему хряпа,
пускай в лесу сосёт у мишки лапу,
не может, с языком раз, обращаться.
            Да брось ты, Шекур, возмущаться так,
заметил Боб, он всё же человек,
возьми ему протухший чебурек,
достал уже язвить везде, чудак.
           Но подходя и вкусный запах чуя,
Серёга отошёл от негатива,
ну ладно, поступил раз некрасиво,
возьмём ему кошатину, какую.
            Вошли в кабак и стали всё взирать,
четыре мужика сидели мерно,
а в центре зала веселилась скверно,
толпа из человек так двадцать пять.
            Придётся им тут малость помахать,
кулак сжимая, молвил Шекуров,
разглядывая наглых фраеров,
ну, ничего, ведь нам не привыкать.
            И мужики, заняв ближайший стол,
с вином решили мяса заказать,
толпа враждебно стала их взирать.
и вот один к ним нагло подошёл.
           Спросил их, мне скажите для начала,
вы кто такие?, из каких краёв?
вопрос назад пришёл от мужиков,
а вы?  а мы - гвардейцы кардинала.
           Ему за всех ответил смело Стас,
мы - пуратинские гвардейцы, издалёка,
такой провинции не знаю я далёкой,
от вас, её я слышу в первый раз.

           Тебе её, дружок не надо знать,
ему уже со злобой молвил Стас,
понять должён ты, коль не …идиот,
мы жрать хотим, и не хрен приставать.
           Тот начал откровенно издеваться,
а что вы все одеты странно так?
тебя спросить забыли мы, чудак,
в ответ, тот, начал шпагою махаться.
          Кого решил ты напугать шпажонкой?
Поднявшись, Коля Палкин зло сказал,
сбил кулаком и шпагу отобрал,
сломал её, и  бросил на пол звонко.
          Толпа на них в атаку зло пошла,
но мужики от шпаг спасались вёртко,
и тут в углу сидевшая четвёрка
на помощь нашим мужикам пришла.
           С их помощью гвардейцев одолели,
довольно шумной получилась драка,
то те, то эти, смело шли в атаку,
столы и стулья лишь кругом летели.
            Гвардейцев выбив, дружно кушать стали,
вино на брудершафт с четвёркой пить,
бургундское по кружкам стали лить,
виват, крича, их дружно выпивали.
             Веселье их трактирщик зло прервал,
став верещать, убытки кто оплатит?
и тут толстяк ему зло рыкнул, хватит,
я заплачу, и кошелёк достал.
            Веселье стало дальше продолжаться,
трактирщик тоже вместе с ними пил,
довольный, ведь толстяк всё оплатил,
и вот четвёрка стала представляться.
           Сказал чернявый, я есть, Д Артаньян,
толстяк, смеясь, назвал себя Партосом,
солидный, им представился Атосом,
а это Арамис, который пьян.
            Боб толстяку сказал, ты мне по нраву,
а тот, мы мушкетёры все такие,
мы тоже мужики не шибко злые,
заметил Гоша и спросил, куда вы?
           Нас, королевой велено, послать,
на островок, что Англией зовётся,
поскачем, Арамис, когда проснётся,
у Бэкингема кое-что забрать.
            Точней, колье забрать она сказала,
ведь королю наставила рога,
чтоб не нажить, в его лице, врага,
колье просила ей вручить до бала.

            Григорий стал просить их взять с собой,
те, извини, нам надо поспешать,
а вы, чтоб не могли нам помешать,
займитесь кардиналовой братвой.
            А где, скажи, найти нам этих гадов?
где караулить долбаных повес?,
пойдёт погоня чрез Булонский лес,
вот там вы и устройте им засаду.
            Но только знайте, там не безопасно,
частенько там разбойники шалят,
ответил Боб, увидят наш отряд,
то вряд ли нападут, ежу то ясно.
           Ежу не ясно, Боб, ежу понятно,
так фразу говорят, поправил Гоша,
он тут же получил лещей хороших,
и Гоше стало очень неприятно.
           За что меня ты щас ударил, жлоб?
По-твоему, я чёрт какой-то дранный?
ответить я могу не только бранью,
учить меня не будешь, буркнул Боб.
         Партос сказал, не надо вам ругаться,
раздор сейчас никак не нужен вам,
дружите, дал совет им, Д.Артаньян,
вам вместе предстоит ещё сражаться.
          Один за всех и все за одного,
заметил Боб, нам лозунг сей знаком,
хороший лозунг, только дело в том,
в баталиях я не видал его.
            И в этой драке я тебя не видел,
опять, скажи, нужду ходил справлять?
послушай, Боб, а почему опять,
меня ты подозрением обидел?
            На кухне я за поваром следил,
чтоб он жаркое приготовил чинно,
не дрался, с уважительной причиной,
скажи ещё, обед невкусный был.
            И тут вдруг Боб за голову схватился,
ведь под мостом остались голодяи,
так что быстрей объедки все собрали,
покуда бунт голодный не случился.
            Окорочка для Лёхи положили,
с винцом, его Боб сразу отобрал,
чтоб чести офицера не марал,
потом друзей в дорогу проводили.
            Пошли к мосту, а Слата возмущался,
так, как он провиант чертовский нёс,
подохли бы скоты, бубнил под нос,
а Боб спросил, ты, что ли, не нажрался?

             Ответил он, я хорошо поел,
а что скулишь тогда?  Зачем им много?
за тем, что ждёт нас дальняя дорога,
Боб изложил, дав пня, чтоб не хренел.
             Когда пришли к мосту, там нёсся смех,
травил там байки Лёха всем от скуки,
Боб пробурчав, всё веселитесь, суки?
объедки бросил, делите на всех.
            Тут рыкнул Кима, мне объедки тоже?
да что ты, Лёха, на вон окорок,
ты всё же человек, а не черток,
так что, давай, добрее сделай рожу.
            И Шекуров добавил громогласно,
будь рад, шнурок, что мясом угощают,
и то, что Боб всегда тебя прощает
а я б тебя похлёбкою ужасной.
           Два месяца усердно угощал,
за что? за твой язвительный язык,
тогда б язвить ты быстренько отвык,
зловеще  Шекур Лёхе верещал.
           Но я ж тебя никак не задеваю,
ещё б меня ты, как-то, задевал,
давно уже бы мясо не жевал,
заметив, что еда не убывает,
           Боб гаркнул, черти, слушайте сюда,
хорош в объедках тупо ковыряться,
те стали меж собою зло шептаться,
не даст поесть нормально никогда.
             Что бы за час успели все пожрать,
послушай, Боб, к чему такая спешка?
заметил Кима, ешь, давай, не мешкай,
отрезал Боб, в поход нам выступать.
                Чрез час, отряд пошёл в Булонский лес,
шли черти тихо, чтоб Боба не злить,
Боб на опушке начал войско зрить,
потом спросил, а Гоша где исчез?
            Наверно с мушкетёрами ушёл,
промолвил Слата, слышал, как просился,
а может в лес по делу отлучился.
да лучше б он в строю с чертями шёл
         И Боб решил, что в следующий раз,
поставит Гошу посреди чертей,
средь мелких, этот будет повидней,
за этим гадом нужен глаз да глаз.
          С досадой плюнув, начал он орать,
какие могут быть дела в лесу?
тому, кто отойдёт, башку снесу,
не дам я дисциплину нарушать.

           В Булонский лес вступил его отряд,
по лесу кто-то громко разбегался,
отряд разбойников на них нарвался,
и почему-то встрече был не рад.
           Потом дошло, в каких те временах,
тогда все встречи с нечистью боялись,
смазливых лешаков, и тех шугались,
и даже гномики внушали страх.
            Узрев Бобом ведомые отряды,
не то, что люди, звери разбегались,
когда к тропе широкой подобрались,
Боб приказал, устроим тут засаду.
          Чертей расставил он к тропе поближе,
потом легли и стали отдыхать,
когда сороки начали орать,
Боба толкнули, он ответил, вижу.
           Чего ты видишь?  удивился Слата,
вон видишь, пыль поднялась, Слата - где?
где, где, баран, в козлиной бороде,
а ты смотрю, козёл, опять поддатый?
            Наверно это Гоша к нам спешит,
я не пойму, ты, правда, идиот?
он что там, стадо мамонтов ведёт?
ты приглядись, придурок, как пылит.
           Пыль, правда, словно облако, стояла,
теперь и Слата начал замечать,
Боб по местам расставил быстро рать,
ведь пыль довольно быстро приближалась.
          Отряд видать большой, пылили много,
уже стал слышен топот лошадей,
Боб выждав, крикнул в сторону чертей,
трах-тиби-дох, бегите на дорогу.
           Дорога стала вмиг, как ад кромешный,
орали черти громко и кривлялись,
гвардейцы, с лошадьми, так испугались,
что сразу в лес метнулись очень спешно.
           Через минуту наступила тишь,
Боб удивлённо почесал затылок,
сейчас бы выпить, жаль, что нет бутылок,
спросил, заметив Лёху, чё грустишь?
            Да жаль, не удалось их попинать,
и тут же начал дуб пинать ногой,
ему, Боб приказал, вернуться в строй,
вернулся Лёха, Слата стал стонать.
           Послушай, Боб, давай в Париж пойдём,
я тут уже успел проголодаться,
тебе, козёл, смотрю всё не нажраться,
давай терпи, мы мушкетёров ждём.

            Тот заорал, зачем их надо ждать?
они что сами не найдут дороги?
хорош скулить, сказал Боб очень строго,
кто виноват, что хочешь ты пожрать.
           Мы тоже жрать хотим, веди в Париж,
вдруг черти возмущаться стали лихо,
Боб сделал шаг, и сразу стало тихо,
повисла над лесной дорогой тишь.
           Пока её не срушил стук копыт,
взирать все стали в сторону просвета,
возникло там четыре силуэта,
ну, наконец-то, Слата говорит.
           Вдруг лошади хотели ускакать,
их мушкетёры еле удержали,
они тогда и сами задрожали,
и всё ж себя смогли в руках сдержать.
           Держа коней, спросили у Боба,
откуда ты привёл ораву эту?
ты что, нашёл дорогу с того света?
да нет, то наша, местная гурьба.
            Хотели мы на бал вас пригласить,
а с этими не пустят вас, тем паче,
да не волнуйтесь вы, мы их припрячем,
тут Кима сразу стал Боба просить.
         Пусти меня, пожалуйста, на бал,
а за порядком будет, кто следить?,
но Лёха продолжал его просить,
я с дамами лет сто не танцевал.
         Бобу то, по хрен, не преклонен он,
сник Лёха, но пришёл момент хороший,
войдя в Париж, увидели там Гошу,
Боб, подойдя, спросил, ну что,..додон?.
         Ты где нужду справлял на этот раз?
так что тебе важнее, глаз иль нос?
кусая ус, тот буркнул, началось,
и начал оправдательный рассказ.
         Ты знаешь, Боб, мне так хотелось драться,
что, с нетерпенья  я под мост упал,
а вы ушли, пока я вылезал,
тем самым, повод, дав, ко мне придраться.
          Под мост упал ты, гад, не с нетерпенья,
а от того, что водку любишь жрать,
сейчас чертей ты будешь охранять,
попробуй только сделать возраженье.
          Так что забудь сейчас про бал и пир,
сиди, не выпускай чертей из вида,
на что Григорий, скрыв свою обиду,
сказал Бобу, я воль, мой командир.

          А Киму охватил весёлый дух,
он стал довольным мерином скакать,
кого нибудь смогу я станцевать,
а если повезёт, то даже двух.
        Ну, кто про что, а этот всё про это,
никак всё не уняться подлецу,
крыл Гоша, ликом стоя ко дворцу,
зло Лёху, в отъезжающей карете.
       И стал под мост чертей гнать, что есть силы,
пихая их ногами и руками,
тем временем карета с мужиками,
скрипя, степенно к Лувру подкатила.
          И вот они вошли в огромный зал,
где много было люстр и дам красивых,
стал Кима с ними чересчур учтивым,
но сразу же нарвался на скандал.
          Когда он к леди Винтер подскакал,
и стал игриво делать реверансы,
мадам, позвольте пригласить на танцы,
а та сказала громко, вы нахал.
         Явились предо мной в такой одёже,
к тому же дух у вас, как у чертей,
от этого, скажу я, вывод сей,
ваш дух с духами здесь мешать негоже.
           Её он сразу кой-куда послал,
чуть отошёл и начал озираться,
узрев с кем можно в танце поразмяться,
к Констанции он смело подскакал.
         И стал пред нею делать реверансы,
но тут же Д.Артаньян пред ним возник,
сказал ему он, шпагой сделав вжик,
у вас, любезный сир, тут нету шансов.
                А ты то кто такой? Я Д, Артаньян,
           который управляет лихо шпагой,
я тоже отличаюся отвагой,
и потому тебе щас въеду в жбан.
          Стал Лёха на него кидать заводки,
но Боб не дал, сказав, не порти бал,
иди-ка ты, пока в лицо не дал,
в буфет и выпей там немного водки.
          Тот молвит, а немного это как?
а так чтоб целым рыло оставалось,
чтоб на кулак оно мне не попалось,
надеюсь я, ты понял как, чудак?
          А в это время на ушах Париж,
стоял, круша витрины и ограды,
шли Гошею побитые отряды.
на них взирали в страхе люди с крыш.

           В себя решив, что Гоша злой тиран,
проведший зло над ними экзекуцию,
решили черти сделать революцию
шли ко дворцу, крича, но пассаран!
           Боб, Помпадур на танец пригласив,
с ней на ночь начал рьяно планы строить,
но Гоша подло их решил расстроить,
поняв, какой бардак тут сотворил.
            Пытался он чертей остановить,
но те уже ушли из-под контроля,
неслись по Елисеевскому полю,
хвосты крутя, кривляясь, во всю прыть.
           Когда Боб Помпадур в постель позвал,
случилась роковая неизбежность,
поняв своих попыток бесполезность,
Григорий зло на кнопочку нажал.
P.S.     И хоть он загасил очаг пожара,
и спас от революции Париж,
но одну искру,  Робеспьер малыш,
припрятал, чтоб разжечь, став коммунаром.
     Случится это позже, а пока,
рукой Боба, ведомых пуратин,
и Лёхиной, хвостатеньких скотин,
бросает, как кутят, через века.

                ПУРАТИНЫ НА ДИКОМ ЗАПАДЕ
***
           Большой каньон, внизу река струится,
отряд в тоске, тут дождь ещё стал капать,
Боб понял сразу, это Дикий Запад,
где скальпа можно запросто лишиться.
            Он Гоше, эта выходка твоя?
промолвил, поднося к лицу кулак,
лишиться скальпа, Боб, я, не дурак,
так что учти, не камикадзе я.
           Что ж, хрен с тобой, давайте вниз спускаться,
стоим тут, как три дуба на Плющихе,
спускаемся шеренгой очень тихо,
чтоб на индейцев подлых не нарваться.
           Там были тополя, а не дубы,
Боба поправил Слата очень тихо,
я не пойму о чём ты? о Плющихе,
ты получал удары от судьбы?
          Ответил Слата равнодушно, нет,
ну что ж, козёл, ты их внизу получишь,
за что же?  а за то, козёл, что учишь
меня, Боб, извини за этот бред.


           Боб усмехнулся, ладно, извиню,
потом, узрев, как Кима плёлся сзади,
заметил Слате сухо, чтоб в отряде,
шли ровно все, скажи тому коню.
           Когда тому, приказ Боба, сказали,
он очень зло и громко стал кричать,
не я устал, копытные устали,
а те на Киму стали верещать.
            Не надо, гад, нас попусту винить,
шатаешься ты сам, как пьяный лось,
но долго верещать им не пришлось,
пришлось Бобу вновь силу применить.
            Крича на них, равняйсь, козлины, смирно,
при том лещами щедро награждая,
тем самым не шуметь их убеждая,
Боб чинно возвернулся к пуратинам.
            Построившись, все шли как можно тише,
и вот возникла горная река,
пошарил взглядом Боб по берегам,
довольно хмыкнув, их повёл к кострищу.
            И вот, когда они к нему спустились,
сказал Боб, мазать сажей рожи всем,
Григорий крикнул, охренел, совсем,
зачем нам?  чтоб индейцы получились.
           Индейцы с нас, как с Лёхи балерина,
заметил едко, недовольный Слата,
напомнив, разговоры, чем чреваты,
Боб рявкнул, быстро рожу мажь, скотина.
           Все мазались, отлынивал лишь Гоша,
и Боб, хоть не хотелось самому,
сказал, давай, не то я скальп сниму,
вдруг сзади крик раздался нехороший.
          В песок вонзилась пёстрая стрела,
Боб крикнул, всё ж козлины нас достали,
а ну, все быстро в реку побежали,
да пошустрей, покуда жизнь цела.
          Стрелу увидев, Слата заорал,
команчи это, всё, звездец, ребята,
как бобиков они нас отхерачат,
я их по телевизору видал.
          Ну что ты, Слата, пасть свою ощерил?
и паникой наводишь тут тоску,
переплывём к тому вон бережку,
и спрячемся вон в той большой пещере.
          Они нас, что ль, в пещере не найдут,
вещал на это, заунывно Слата,
но тут же понял, чем нытьё чревато,
когда Боб рявкнул, ной поменьше тут.

          Поставим караул надёжный там,
и хрен, какая падла подберётся,
когда отряд наш бодреньким проснётся,
мы быстро надаём им по мордам.
           Боба решимость всем придала сил,
полезли в воду дружно даже черти,
и позабыв угрозу лютой смерти,
отряд к пещере бодренько поплыл.
          Боб рядом с Кимой плыл и зло макал,
того, что б он огурчиков словил,
твердя, когда тот воздух ртом ловил,
из-за тебя, звездец чуть не настал.
            Хватая воздух, Лёха стал вопить, 
топи вон лучше тех, кто там орал,
топлю того я, кто им повод дал?
ответил Боб, дав "огурца" тому словить.
          Отряд удачно речку переплыл,
всех заново намазать глиной рожи,
заставил Боб на этот раз построже,
и марафет там каждый наводил.
        Тут Боб вздохнул, сейчас бы мне винчестер,
тогда б они меня узнали, гады,
я не расслышал, как сыграл Манчестер?
слышь, Гоша, клоунад сейчас не надо.
        Ты лучше перекрась своё хлебало,
а то разрисовался словно комик,
ответил Гоша, сам козёл, ты гномик,
тебя Григорий, в детстве били мало?
                А что ты меня гомиком назвал,
           ну что ж, придётся мне тебе напомнить,
что я сказал ты комик, а не гомик,
           Боб, извини, я плохо слышать стал.
         Так это я сейчас исправлю быстро,
послушай, Боб, как краситься, не знаю,
чтоб рожа получилась боевая,
а не такая, как у пацифиста.
          Короче, если что, апачи мы,
читал я, что команчи дружат с ними,
поймают нас, прикинемся гостьми,
и сделаем при этом рожи злыми.
           Конкретнее, гостями, говорится,
промолвил Слата сдуру и поник,
то, что к поправкам Боб был злой мужик,
он вспомнил поздно, начал Боб яриться.
           Опять смотрю, козёл, меня ты учишь?
прости мою ошибку, слышишь Боб,
ну, нет, теперь ты, факт, получишь в лоб,
конкретней если, звездулей получишь.

За что?  за то, что стал ты слишком много,
мне говорить того, что не пристало,
мне это неприятно слушать стало,
промолвил Боб, потом добавил строго.
           Ещё ты там про бобиков сказал,
короче намекнул, что я тут, бобик,
ну что ты сразу так наморщил лобик?
живи, покуда час твой не настал.
             Да я вобще имел в виду собак,
собачью кличку, значит я - собака?
смотрю, ты охренел совсем в атаке,
считай, что ты теперь мой кровный враг.
             Послушай, Боб, чего ты злой такой?
спросил Григорий, за облом в Париже,
вздохнул Боб и сказал, иди поближе,
хочу один вопрос решить с тобой.
            Зачем?  Игрушку мне свою покажешь,
на что нажать, чтобы сигнал послался?
да ни на что, там рычажок сломался.
Боб, покрутив, сказал, тут хрен докажешь.
            Не зная, как с ним быть, задал вопрос,
тогда зачем с собой её таскаешь?
попозже починю, ведь ты же знаешь,
когда починишь, что бы мне принёс.
         Тут Кима в гриме, страшный, как вампир,
спросил Боба, чертей как представлять?
послушай, Лёха, как их обзывать,
придумай сам, раз ты их командир.
          А я, не мню себя, их командиром,
артачиться вновь начал злостно Лёха,
на что, вздыхая Боб, заметил, плохо,
придется, значит мне тебя, сортира.
         Заведующим сделать по приказу,
так что, из двух зол, выбирай одно
решив, уж лучше черти, чем оно,
на землю Лёха возвернулся сразу.
         И к диспуту уже вернулся мирно,
о том, как если что, представить их,
довольно грозно посмотрел на них,
сидели те, на удивленье, смирно.
              Видать, Боба усвоили урок,
подумал Лёха, озирая рать,
ломая бошку, как их обозвать,
и, наконец, то, из себя изрёк.
             Их надо  мексиканцами назвать,
во-первых, Лёха, те в самбрерах ходят,
а во вторых, си рожей не походят,
ну, это я могу обосновать.

             Им рожи надо в глине извалять,
они же отмывать их там не станут,
а значит придираться перестанут,
ну а сомбреро где нам столько взять?
             По кактусам, мы в Мексике кажись,
а значит, скоро до складов дойдём,
и ночью там  сомбреро украдём,
промолвил Боб, устало, отвяжись.
                Короче, хватит тут хернёй страдать,
учти, тут не зарница пионеров,
устали мы, так что пойдём в пещеру,
поспим, а ты нас будешь охранять.
           Послушай, Боб, а почему всё я?
а потому, что много ты галдишь,
вдобавок по ночам хреново спишь,
да и к тому же очередь твоя.
           Какая очередь?  скажи мне внятно,
скажу, сегодня ты, а завтра Стас,
так что врубайся, коль не.. идиот,
что тут война идёт, теперь понятно?
            Ну а с чего решил, что сплю я плохо?
напомнить первобытную пещеру?
не стоит Боб, и так тебе я верю,
ну что ж, тогда иди на службу, Лёха.
             Попробуй, гад, индейцев прозевать,
о том не беспокойся, Боб, я чуткий,
учти, козлина, тут тебе не шутки,
мне, Боб, не надо дважды повторять.
              В пещере улеглись все вперемежку,
и тут же сон глубокий всех накрыл,
снаружи Лёха филином ходил,
потом, зевнув, присел и начал мешкать.
             Вот над Техасом тихо ночь повисла,
уснули крепко все и даже Кима,
беда уже к ним шла необратимо,
и скоро бедолагам станет кисло.
       Команчи очень тихо Киму сняли,
под кактус его грубо положили,
потом пещеру скопом обложили,
и всех людей с чертями повязали,
        Не испугал их даже вид нечистых,
они ведь не трусливые гвардейцы,
а дикие и смелые индейцы,
такие же, как Гоша, пофигисты.
         Когда глаза все в ужасе продрали,
увидели ужасную картину,
внесли, как кабана, на палке Киму,
в углу поставили и убежали.

        Оставив караульного солдата,
у входа, чтоб никто не развязался,
сидели тихо все, лишь Боб ругался,
с привязанным к его спине, хвостатым.
        Хорош царапать задницу копытом,
тебе спокойно что, гад, не сидится?
не можешь всё никак угомониться,
наверное, ты хочешь быть убитым.
        И к Шекурову чёрт привязан был,
сказал Серёга, слушай, басурманин,
пихнёшь хоть раз, сушиться на кукане,
ты будешь у меня, усёк, дебил.
         А чёрт, который к Слате был привязан,
того угрозы ни хрена не слушал,
как будто никогда не чистил уши,
копытом Слату бил и был развязен.
         Покуда не вмешался в дело Боб,
гляжу борзеешь ты, парнокопытный,
не знаешь видно, что такое пытки,
когда развяжут, их узнаешь, жлоб.
          Тот сразу же испуганно икнул,
и спрятался за Слатиной спиной,
Боб в стенку почесался головой,
и чёрта за спиною зло пихнул.
         И тут в пещеру входит мужичок,
башка вся в перьях и на вид солидный,
сказал Бобу, ну как тебе не стыдно,
пихаться, со своим так, дурачок.
           Ты сам чудак, Боб начал зло ругаться,
Во-первых, это чмо, что за спиной,
по всем понятиям, никак не мой,
а во-вторых, мне надо развязаться.
            И хватит издеваться над апачем,
забыл видать, что гордый мы народ,
и нам совать не надо палец в рот,
иначе пол руки мы отхерачим.
             А в третьих, ты представься, кто такой?
Орлиное перо я, вождь команчей,
не очень  вы похожи на апачей,
особенно вот с этою братвой.
            И пальцем на чертей он указал,
черны как негры, только мелковаты,
то рудокопы, вот и черноваты,
ему Боб вразумительно сказал.
           И тут вожак Бобу вопрос задал,
а ты зовёшься как?  я, Инчу-чуна,
так значит ты, который год как умер?
и понял Боб, что малость маху дал.

           Так что попал впросак ты, наконец,    
заметил вождь, вытаскивая нож,
да ты на Инчу-чуну не похож,
и вовсе ты, не Виннету отец.
           И лишь сейчас Боб осознал, что фильм,
тот звался Виннету - сын Инчу-чуна,
ну, надо же так вляпаться не умно,
ругался Боб над казусом своим.
           Внутри себя, а вслух вождю заметил,
давай, как мужики поговорим,
и разберёмся с именем моим,
а заодно и с ритуалом этим.
          С каким ещё дурацким ритуалом?
нет, не с дурацким, а довольно умным,
у нас зовут всех старших Инчу-чуны,
в роду, зачем?  чтоб имя не пропало.
          Изрёк Боб, на вождя бесстрашно глядя,
не веришь мне, спроси у Виннету,
а не махай своей железкой тут,
так что я, не отец его, а дядя.
           Я это обязательно проверю,
к тому же мне разведчики сказали,
что все тебя Горохом называли,
заметил вождь, в Бобе тревожа зверя.
           Боб заорал, я не Горох, а Боб,
что значит, лучший воин, у апачей,
заметил вождь, звездишь ты, не иначе,
узнаем скоро, а покуда чтоб.
            Сидели тут тихонько словно мыши,
и не гневили бога Маниту,
пока я съезжу в гости к Виннету,
и он уже почти с пещеры вышел.
             Вдруг, как назло, стал Лёха возмущаться,
мол, развяжи, Ослиное перо,
на этот раз нахалу повезло,
вождю с ослом не довелось встречаться.
             Ну, на хрена полез ты на рожон?
ругали Лёху все, вождя взирая,
к Бобу подшедши, тот, на камень с края,
подсел и начал вновь словесный шмон.
            На  Слату своим перстом указал,
задал Бобу очередной вопрос,
скажи, вот этот белобрысый пёс,
апач? таких я, что-то, не встречал?
            Он отравился огненной водой,
и потому от горя поседел,
под кактусом три дня бы посидел,
наверное, и сам бы стал такой.

           И что же он под кактусом тем делал?
Перо, ты по большому, где сидишь?
а коль не веришь, к кактусу сходи,
и погляди сколь куч он там наделал.
             Скажи, а эти, почему усаты?,
на Гошу с Палкиным он указал,
апач усатых я тут не встречал,
промолвил Боб, они не виноваты.
           В том, что отцы их были мексиканцы,
в том виноваты только мамы их,
за то в бою дерутся за двоих,
так что свои они, не иностранцы.
         Кивали все, лишь Кима верещал,
поставь хотя бы на ноги, козёл,
вид крашенный его был сильно зол,
и пальцем на него вождь указал.
         А этот что раскрашен так ужасно?
сожгли враги его родную хату,
что за враги?  Какие то пираты,
так что сейчас с ним говорить опасно.
         В башку вождь это сведенье принял,
поглядывать на Киму стал с опаской,
надеждой засветились Лёхи глазки,
но тщетно, тот его не развязал.
         В чертей ткнул палец, это что за рожи?
им не хватает только бороды,
я ж говорил, они тут в поисках руды,
на бледнолицых что-то не похожи?.
           Ответь, а почему черны их рожи?
я ведь сказал, они руду искали,
вы нас, козлы, допросами достали.
скажи, на мексиканцев не похожи?
           Вождь заорал, кончайте обзываться,
не то мы быстро скальпов вас лишим,
сейчас мы на совете порешим,
расстаться с ними вам, иль не расстаться.
            Дал знак, команчи из пещеры вышли,
Боба при этом туже привязав,
зачем, чудак, так сделал?  Боб сказал,
затем, чтоб неприятностей не вышло.
            Боб чёрта за спиною локтем ткнул,
и начал к Киме придираться зло,
назвав того гадёнышным козлом,
спросил, зачем ты на посту уснул?
             И на хрена ты на рожон полез?
уехал бы тот чмошник к Виннету,
охранника того б оставил тут,
и был бы у нас  в силе перевес.

           Не мог козлина малость потерпеть?
ведь я уже почти ослабил путы,
а ты всё спортил, дятел шизанутый,
теперь хрен знает, сколько тут сидеть.
             Послушай Боб, отстань, так сводит ноги,
я чувствую, что носом кровь пойдёт,
а ты отлей на них  и всё пройдёт,
Боб засмеялся и добавил строго.
            Коль я останусь целым, идиот,
и если нас развяжут с этим чмом,
увидишь, дохлый суслик, ты потом,
как кровь твоя из всех щелей пойдёт.
       И до того сказал он это грозно,
что чёртик за спиною обмочился,
Бобу на ноги тот поток полился,
зверея, Боб сказал, так не серьёзно.
        Тебе везёт, что мне не развернуться,
тогда б ты, по большому, чмо, сходил.
вот путы б развязали мне, дебил,
тебе пришлось бы сильно ужаснуться.
        От страха, по большому, тот сходил,
но к счастью ноги Боб успел убрать,
услышав смех, он рявкнул, хватит ржать,
ну а к тебе, считай, звездец приплыл.
          Ногой его при этом зло задел,
изрёк тут Кима, сейчас чего бы скушать,
ответил Боб, возьми вон и покушай,
устроили тут, падлы беспредел.
           Стас тоже грозно пригрозил соседу,
естественно, тем чёртик оказался,
ты чуешь, как дружок твой облажался,
так сделаешь, ударю больно кедом.
           Пещеру быстро наполняла  вонь,
как будто кто баллончиком прыснул,
Боб зло спросил у чёрта, нос заткнув,
скажи, какую дрянь сожрал ты, конь?
           Тут вождь вошёл и сразу крикнул Гоша,
перо орлячье, дай противогазы,
молчок, орёт Григорий, слышь, зараза,
не чуешь что ли запах нехороший?
           Кого ты, ус, назвал пером орлячьим?
сказал же, я - Орлиное перо,
мне по хрен кто, перо или херо,
что ж, скальп тебе мы первому схерачим.
          А харя краснокожая не треснет?
Григорий продолжал свой диалог,
убью вас, скальпы ваши на полог,
повешу, а мы всё равно воскреснем.

           Вот, наконец учуяв запах странный,
вождь нос заткнув, немного подобрел,
таскать команчи стали груды тел,
и сбрасывать их грубо на поляну.
         Вождь, грозно обозрев поляну ту,
отдал приказ их заново связать,
решительно Боб начал возражать,
крича вождю, борзеть не надо тут.
         Фасоль, совет тебе, не слишком тут,
сказал Бобу вождь, лично став вязать,
добавил, что бы правду всю узнать,
я щас поеду, кликну Виннету.
          И если вы окажетесь апачи,
и Инчу-чуна ты, вам повезло,
а если нет, тогда мы с вас козлов,
все скальпы поголовно отхерачим.
          Что я, фасоль, с чего ты, чмо решил?
ты сам сказал, тебя так называли,
я, Боб, запомни, если б не связали,
за эту кличку ты б мне заплатил.
         Великий воин, по апачски, я,
злой рок, великий ужас всех племён,
и если б не был подло так пленён,
тобой, вас не осталось б ни..кого.
          Так что вели нас быстро развязать,
иначе ты получишь пней сполна,
на что Перо ответил, ни хрена,
и приказал их заново вязать.
           И вот, когда их заново вязали,
Боба чертёнок спрятался в ложбинку,
насыпал сверху на себя травинок,
вот потому его не повязали.
           К Бобу другой чертёнок был привязан,
чему он был естественно не рад,
ведь Боб ему шептал, готовься гад,
коль выживем, ты будешь, чмо, наказан.
            И не спасало то, что он не тот,
они ведь были на одно лицо,
держаться чёрту трудно молодцом,
когда грозят, живи пока, урод.
            Виновный подождал пока всё стихло,
когда охрана начала дремать,
к Бобу пополз верёвки развязать,
дрожа, от страха воздух, портя тихо.
            Подполз и начал хвостиком вилять,
в глаза Бобу заглядывая льстиво,
верёвки стал зубами рвать ретиво,
не прекращая тихо повторять.

            Я помогу тебе, любезный Боб,
ты кто такой?, я тот, который гадил,
оставь меня, пожалуйста, в отряде,
грызи верёвки, только тихо чтоб.
        А ты меня потом не будешь бить?
ну ладно, чёрт с тобой, козёл, прощаю,
тот зашептал, не гадить обещаю,
при этом, начав радостно скулить.
        Прощу, но если не закроешь пасть,
и если нас охранники ущучат,
в скулящий рот тут кое-кто получит,
так что не дай, козлина, нам пропасть.
         Исправиться тот быстро поспешил,
верёвку тихо развязал без спешки,
свободный Боб естественно не мешкал,
охрану тут же скопом оглушил.
         Потом ножом он резать начал путы,
всем остальным и вот дойдя до Кимы,
сказал тому, ты отдыхай, скотина,
тот начал объяснять, что Бес попутал.
        Коль это Бес, он сам тебя развяжет,
так что лежи и ножками не дрыгай,
потом сказал чертям он, слышь, задрыги,
пора в дорогу, скоро солнце ляжет.
        Боб развяжи, я належался всласть,
а тот, лежи, скотина, как лежал,
я что ль врагов, тогда как лунь проспал?,
так что поспи и не хрен щерить пасть.
        Боб, солнце не ложится, а садится,
вновь невзначай его поправил Слата,
и тут же, улыбнувшись виновато,
он попытался незаметно скрыться.
         Попытка эта оказалась тщетной,
ведь Боб был не глухой и не бухой,
сказал он, раз не дружишь с головой,
я позже полечу её конкретно.
        Потом чертям скомандовал, подъём,
но черти не послушали приказа,
он им, вы, что не поняли, заразы?
а те, без командира не пойдём.
         Не понял, что за бунт на корабле?
когда те стали русским матом крыть,
с предъявой командира отпустить,
такой, сякой, сказали ведь тебе.
        Где хорошо так маты изучили?
спросил он их, заметно удивляясь,
а те, его похабненько ругая,
ответили, от вас мы научились.

         Боб захотел их снова повязать,
но, осознав, что могут пригодиться,
пришлось с предъявой ихней согласиться.
и этого зеваку развязать.
          Те  сразу стали радостно кривляться,
Боб сделал шаг к ним, показав кулак,
сказал, покуда не очнулся враг,
пора в дорогу быстро собираться.
          Тут сразу как обычно, тихо стало,
Боб, выстроив отряд, вперёд пошёл,
отряд по прерии походно шёл,
и шёл, покуда солнце не упало,
           В ночи койоты стали завывать,
Боб, улыбаясь, повернулся к Киме,
сказал тому, видать, они, скотина,
тебя зовут, родня твоя, видать.
           И тот конечно сразу возмутился,
мол, не до шуток, так охота жрать,
заметил Боб, что Гошу не видать,
спросил; куда поганец отлучился?
           Вернулся тот и сусликов принёс,
сказал, давай костёрчик разведём?
Боб запретил, нам, что их есть живьём?
я человек, а не какой-то пёс.
          Промолвил Кима тут же гласом гадким,
согласен я, не пёс ты, а шакал,
Григорий шасть к нему, ты что сказал?
Боб рявкнул, не хватало только драки,
           Он что не мог перепелов словить?
словив леща; промолвил злобно Кима,
ну не словил он птиц, и хрен то с ними,
заметил Боб и рявкнул, хватит ныть.
          Но Лёха всё никак не унимался,
зря томагавк мы не забрали там,
бизона завалил я сейчас бы вам,
и им отряд бы по уши нажрался.
          А ты хотя бы разик им владел?
конечно, я ж дрова в лесу рубил,
покуда б ты бизона загубил,
тобой бы он раз двести овладел.
         На это Кима Гоше говорит,
кончай тут предо мной кидать понты,
с моё бы порубил дровишек ты,
такую бы херню не городил.
         Гляжу ты, Лёха, храбрый дровосек,
а что ж по лесу бегаешь с опаской?
и лешака узрев, отводишь глазки?
а может быть ты тоже гомосек?

         И Лёха дерзость ту снести не смог,
глаза мгновенно злобою налились,
они, ругаясь матом, зло сцепились,
в дебош, переводя свой диалог.
          Боб разнимать их стал от всей души,
затрещин, выдавая им хороших,
когда разнял, заметил строго Гоше,
садись и сусликов попотроши.
          Совсем, гляжу, о страхе вы забыли,
индейцы тут повсюду колобродят,
а эти полудурки счёты сводят,
вы что, хотите, чтоб нас всех убили?
          А хрен ли этот гад навёл поклёп,
пытаясь, честь мужскую замарать,
слышь, Кима, я могу по морде дать,
коль не утихнешь, зло промолвил Боб.
         Григорий сусликов освежевал,
заметил Киме, с ними взяв вертел,
получишь хрен, хоть сильно жрать хотел,
стал разводить костёр, Боб подлетел.
           Не смей, чудак, индейцы нас заметят,
так что придётся, их сырыми, есть,
пришлось им через силу их поесть,
потом легли, проснулись, солнце светит.
       Боба спросили, ну, куда идём?
и где ваще мы?  Боб сказал, в Техасе,
с чего ты взял?  из книжек, ... идиоты.
так что к границе с Мексикой пойдём.
         Читал я у Майн Рида, что команчи,
живут в Техасе, тут мы перейдём,
а впрочем, никуда мы не пойдём,
а почему?  а вон они  херачат.
           Скакали к ним с апачами, команчи,
навстречу, оглушительно визжа,
отряд Боба, от ужаса дрожа,
осознавал, не может дать им сдачи.
           Напрасно только сусликов жевали,
промолвил Слата, раз теперь каюк,
не засоряй башку свою, мой друг,
хоть целой та останется едва ли.
           Ему ответил Лёха обречённо,
возьмут за волосья и скальпы снимут,
в вигмам повесят любоваться ими,
сейчас бы нам коней разгорячённых.
           Зачем?  слинять отсель к едрени-фени,
домой попасть и водки всласть напиться,
заметил Боб, кончайте материться,
а те в ответ, мы, что тут на ученьях?

           Нет, просто надо смерть принять достойно,
не показать уродам нашу слабость,
что толку изливать на них тут гадость,
глядите Гоша, как стоит спокойно.
           Мы про уродов тех не говорили,
нам Гоша тоже по фиг с героизмом,
чтоб зарядить здоровым оптимизмом.
вам напослед сейчас начищу рыло,
           Тебе бы только в рыло нам давать,
вобще ты на насилье шизанутый,
занялся лучше б ты вопросом путным,
как нам отсюда лучше когти рвать.
           Рви когти иль не рви, а всё дохляк,
со всех сторон уже нас обложили,
вы лучше осознайте, как вы жили,
а не как водку жрали натощак.
          Послушай, Боб, кончай миссионерство,
на батюшку вобще ты не похож,
раз не похож, промолвил Боб, ну что ж,
хотите, что б я вам устроил зверство?
           Раз хочется, то будь святым отцом,
вздохнули те и сели обречённо,
забыв про лошадей разгорячённых,
решили принимать смерть молодцом.
           Враги на них со всех сторон летели
визжа, как стая бешеных волков,
сломить, пытаясь наших мужиков,
а те в ответ частушки с матом пели.
            За руки взявшись, пуратины хором,
кричали, хрен живьём возьмёте, гады,
вдруг всё померкло и Боба отряды,
стоят уже у Смольного собора.

          ПУРАТИНЫ  В  РЕВОЛЮЦИОННОМ  ПЕТРОГРАДЕ.
***
        Стоят они у Смольного собора,
фонарщик зажигает фонари,
звенят колоколами звонари,
вечерним звоном, наполняя город.
        Вокруг них коробейники снуют,
повсюду гимназистки бродят скопом,
их Кима нежно трогает за попы,
за что ему по роже те дают.
        Крича, мы благородные девицы,
и не хрен тут культяпки распускать,
за что их Кима начал зло щипать,
никак не может он угомониться.


        Те стали ещё злей стучать по роже,
а также солидарный с ними Боб,
кулак свой приложил, сказав, слышь жлоб;
уймись, коль по-людски вести не можешь.
       Но Кима, одурев от красоты;
щипался пока черти не заржали,
узрев их, люди с визгом убежали,
и стали сразу улицы пусты.
        Опять нам ты, заметил Шекур громко,
чрез похоть свою сделал западляк,
схватившись за грудки, ну всё, чудак,
я из тебя щас сделаю тушёнку.
         И начал Лёху жёстко колотить,
в углах окрестных барышни визжали,
стушил бы точно, кабы не разняли,
прося, да хватит, Шекур, его бить.
         А как теперь дорогу мы найдём,
домой?  Серёга громко возмущался,
его Боб успокоить попытался,
да ладно, не впервой, переживём.
        Когда Серёга малость отошёл,
грозясь, что опосля того накажет,
Боб, что б узнать, что дон-жуан щас скажет,
с суровым ликом к Лёхе подошёл.
      Что, доигрался, похотливый гад,
в каком мы веке, кто теперь подскажет?
не ждя, покуда Боб по роже вмажет,
сказал тот, что инстинкт тут виноват.
      Насчёт инстинкта ты мне не втирай,
ты мог бы подержать его в руке,
и не хрен делать тут глаза в тоске,
сопи теперь и слюни вытирай.
      Потом Боб стал Григория искать,
узрев его, сказал, иди сюда,
зачем?  спросил Григорий, как всегда,
затем, что бы по морде тебе дать.
       Григорий, осознав, что бесполезно,
так, как отмазок нет в башке хороших,
Боба лечить, вдруг в них, на счастье Гоше,
не въехал чуть броневичок железный.
      Что б отвести нависшую беду,
Григорий бросил камень в броневик,
оттуда в кепке выбрался мужик,
и начал перед Гошей пальцы гнуть.
       Булыжник, пролетария оружье,
вы, батенька, должны об этом знать,
кто я, как ты, мужик, сумел узнать?
вы пролетарий, батенька, снаружи.

      На что ему Григорий отвечал,
а может быть внутри я буржуин,
Боб, например, у нас ваще графин,
ты в рожу, Гош, давно не получал?
     Заметил Боб, ругаясь матом зло,
я князь, а не кой-то там графин,
мотай на ус, поганый буржуин,
изрёк и Гошу обозвал козлом.
        Я не козёл, заметил нервно Гоша,
гляди, какие нежные мы стали,
подумаешь графином обозвали,
что обижаться, титул то хороший.
         Я тоже может быть в душе барон,
но я же на графьёв не претендую,
живу себе спокойно, в ус не дую,
тут Боб ему сказал, заткнись..додон.
          Но Гоша гнёт своё, в чём я не прав?
я не бутылка, чтобы затыкаться,
но, увидав, что хочет Боб подраться,
сказал, да хрен с ним, пусть ты будешь граф.
         Тут за Боба вступился резко Кима,
взяв Гошу за грудки, ты, Гош, не прав,
Боб князь, а не какой то вшивый граф,
а ну-ка, клешни убери, скотина.
        Иль позабыл, что пред тобой барон?
перед чертями клешни распускай,
слышь, Гоша, пузыри тут не пускай,
ведёшь себя как штопаный.. носок.
       И тут же Кима в челюсть схлопотал,
и тем же действом он ответил Гоше,
меж ними начался дебош хороший,
покуда Боб их разнимать не стал.
     Мужик их тоже разнимал отважно,
ну, тот, что в кепке, из броневика,
кричал он им, пиная их слегка,
щас, батеньки, другое архиважно.
     Чем драться тут в пыли и сквернословить,
следы в лице копить от экзекуции,
подумать надо нам о революции,
и наш свободный новый мир построить.
       К чертям собачьим истребить сословья,
кто был никем, пускай там станет всем,
гляжу, мужик, ты охренел совсем,
в ответ на это Боб стал сквернословить.
         Я князем был и им останусь, значит,
Боб не на шутку расходиться начал,
а тот в ответ, когда решим задачу,
с захватом власти, вас мы раскулачим

        Зачем ты нас собаками назвал,
из темноты все черти завизжали,
нас даже эти так не обижали,
на что картаво в кепке им сказал.
        А с вами, предрассудками попов,
я буду разговаривать в застенке,
придёт наш час, вас всех поставлю к стенке,
те стихли, был уж больно он суров.
        Мужик на всех уже как можно строже,
вождя не признаёте?  заорал,
на что Боб примирительно сказал,
зажги фонарь, дай разглядеть нам рожу.
        Что б видеть всем, кто тут меня обидел,
когда лицо попало в лучик света,
промолвил Боб, Володька, ты ли это?
тебя я на червонцах часто видел.
         Тобой все уши прожужжали в школе,
Боба поддерживать стал рьяно Слата,
тебя все знают, даже октябрята,
ты маленький на их значках приколот.
           Со мной тут фамильярничать не надо,
и о значках, каких то мне втирать,
и тут Боб не сдержался, твою мать,
иди ты на хрен, и ушёл с отрядом.
          Ещё зачем-то клятву мы зубрили,
когда нас в пионеры принимали,
тот стал просить их, что бы с ним остались,
но те уже за поворотом скрылись.
         Вокруг шатались пьяные матросы,
ругались матом, но не заводились,
сидели в скверах, мирно водку пили,
а мужики стреляли папиросы.
         У них, ну а потом на хвост им сели,
то оказался экипаж с "Авроры",
всё б ничего, но спирт иссяк весь скоро,
и дальше мрачновато все сидели.
         Григорий вопрошал, где взять, возможно?.
сказали те, тут ночью всё закрыто,
у нас все, к сожалению допито,
я слышал у таксистов взять не сложно.
         Сказал Григорий; Боб ему шепнул,
ты что несёшь, чудак, мы дома что ли?
из-за тебя блуждаем по истории,
и незаметно сильно Гошу пнул.
          Матросы не узрели то злодейство,
темно ведь, да к тому ж в подпитьи были,
те с Гошей сразу все заговорили,
таксисты возымели на них действо.

          Спросили, у каких таких таксистов?
такой мы что-то партии не знаем,
хотя мы с кем тут только не бухаем,
сейчас полно эсеров, коммунистов.
          Ещё кадеты есть и анархисты,
а кстати на последних вы похожи,
такие же безбашенные рожи,
особенно вот эти пофигисты.
         И указали с ржаньем на чертей,
а командир их, прям Распутин Гришка,
вот только бородат тот сука слишком,
а ты случаем не его кровей?
          Тут Лёха сразу возмущаться стал,
но так, как с непривычки перепил,
ругаясь мерзко, камень он схватил,
поднялся, сделал шаг к ним и упал.
      Матросы засмеялись, всё, готов,
чего-то слабоват у вас он что-то?
вот вам бы гадам наши все заботы,
сказал им Боб, смотря, как на врагов.
       Заставив, этим самым, тех смутиться,
а Кима начал там во всю храпеть,
потом во сне он начал песни петь,
и на матросов мерзко материться.
         И черти тоже стали голосить,
и на матросов задираться смело,
когда тем, то, чертовски надоело,
Боба матросы начали просить.
        Слышь, прикажи ты этим пофигистам,
пускай его оттащат на "Аврору",
там ветер сильный, отрезвеет скоро,
и те пусть дышат воздухом там чистым.
         И вот когда те Лёху увели,
вернулись сразу к наболевшей теме,
забыв второстепенные проблемы,
вновь разговор о водке завели.
         Сказал один матрос, я вроде знаю,
где можно б было водки много взять,
её б хватило нам тут дней на пять,
сегодня в Зимнем Керенский бухает.
          Пошлём сейчас к нему гонца и купим,
вдруг сразу оживился грустный Слата,
та вылазка побитием чревата,
да мы потом их знаешь, как, отлупим.
         Там юнкера и каждый с карабином,
две тыщи из отборного отряда,
да если пуратинам выпить надо,
достаточно всего одной дубины.


       Вдруг не на шутку разошёлся Слата,
ведите к Зимнему, пока не дал по роже,
с ним солидарность проявлять стал Гоша,
он ненавидел быть полуподдатым.
       И остальные тоже не любили,
тут на матросов грозно рыкнул Стас,
ведите, гады, быстро в Зимний нас,
пока мы вам хлебала, не набили.
     Матросы быстро въехали в ту тему,   
они страдали недопитьем тоже,
и не желали получать по роже,
особенно когда нос бьют коленом.
     Лишь Кима безразличным оставался,
его сейчас то мало волновало,
на палубе, укрытый покрывалом,
храпя, в угаре пьяном он валялся.
      Тем временем матросы, пуратины,
вдоль крейсера " Аврора" проходили,
там храп стоял и черти голосили,
куда без нас направились, скотины?
       Но пуратинам не до них сейчас,
они на мост Дворцовый заходили,
ругаясь, черти Лёху разбудили,
спросонья тот спросил, который час?
        Какая разница, ему сказали черти,
сейчас нас не трясёт, который час,
слиняли все и бросили тут нас,
и Кима сразу стал белее смерти.
        Орудье заряжайте, он орал,
вскочил и на какашке поскользнулся,
кто здесь нагадил?, зло он матюгнулся,
ему сказали, тот, кто тута спал.
         Сконфузившись слегка, он заорал,
увидев лишь сейчас, что сняты брюки,
сейчас я всех вас удавлю, подлюки,
какой чудак штаны с меня содрал?
         Решили мы, что лучше будет так,
ему стал самый храбрый говорить,
ты вникни сам, где их потом сушить?
на что ответил он, заткнись чудак.
         Давайте пушку заряжайте быстро,
она уже заряжена и так,
ругаясь, Кима сделал к пушке шаг,
чтоб сделать вскоре легендарный выстрел.
         В то время пуратины и матросы,
столпились возле Зимнего дворца,
замок решётки ломом слегонца,
взломали и достали папиросы.
         На шум с дворца к ним выскочил корнет,
спросил сурово, что вам, челядь, надо?
ответил Гоша, нам грубить не надо,
продай-ка нам водяры без монет.
        И не успел корнет открыть свой рот,
вверху свистя, болванка пролетела,
матросы сразу поняли, в чём дело,
какого хрена ваш палит урод?
       А тот, произведя из пушки выстрел,
не знал, чему начало положил он,
тогда ему все ухи заложило,
и он мотать бошкою начал быстро.
      Мотая ей, стонал и матерился,
с похмелия и так трещит макушка,
ещё тут эта грёбанная пушка,
ну, на хрена вчера я так напился?
      Слышь, черти, я напился на хрена?
я кажется, скоты, к вам обращаюсь?
и вдруг просёк, да я один тут лаюсь,
послушал, впрямь стояла тишина.
      Тут не на шутку Лёха испугался,
с контузии наверно я оглох,
но тут узрев вдали переполох,
галопом за чертями вслед помчался.
       Там черти не на шутку всполошились,
ведь пушки залп в диковинку им был,
ругая Лёху, охренел дебил,
те прямиком к Дворцовой поспешили.
         У Зимнего в то время пуратины,
ругались с подоспевшим караулом,
Боб, за грудки сцепившись с есаулом,
орал, дай быстро водки нам, скотина.
         Вдруг есаул, борзея словно лось,
Бобу нагайкой больно стукнул в лоб,
тем действом сильно стал, озлоблен Боб,
и тут такое братцы началось.
         Ну и зачем ты это сделал, тать?
спокойным гласом Боб проговорил,
и кулаком того с конём свалил,
и начал их обоих зло топтать.
         Твердя, я ж попросил лишь только водки,
а ты себя повёл, чмо, как скотина,
и бросились матросы, пуратины,
на казаков, те ускакали ходко.
        Тут наступил критический момент,
из Зимнего дворца, как тараканы,
попёрли скопом юнкера охраны,
и всяческий враждебный элемент.


        На мужиков набрасываться стали,
хоть мужики махались за троих,
в сравненье с теми было мало их,
в конце они дрались уже устало.
        Но тут на площадь  черти подоспели,
ещё не отошедшие от пушки,
толпа визжащих, в ужасе орущих,
влетела в эпицентр канители.
        Да натиск был чертей тогда ужасен,
они копытом били и визжали,
и юнкера трусливо разбежались,
побитый враг уже был не опасен.
          А мужики носились по дворцу,
пинали зазевавшихся министров,
Григорий где-то раздобыл канистру,
и приложился к терпкому винцу.
         Опорожнив её наполовину,
швырнул, сказав, кислятина всё это,
и дальше бегать стал по кабинетам,
крича, ну где же водку жрут скотины?
        И хоть была та с серебра канистра,
точнее кубок, Гоше до звезды,
ища покрепче, он туды-сюды,
по этажам носился очень быстро.
       Вскрывал ногами двери, всё напрасно,
столы стоят пустые в кабинетах,
одно из двух, или бухла тут нету,
иль всё уже сожрали… идиоты,
         И тут его чуть не схватил кондратий,
когда он забежал в банкетный зал,
увидев водки и закуски шквал,
он заорал, ребята, всем тут хватит.
       И процитировал, когда все собрались,
ешь ананасы и рябчиков жуй,
день твой последний приходит буржуй,
вот сочинил я стишок зашибись.
          В то время ко дворцу примчался Лёха,
и с дамочкой одной в дверях столкнулся,
в нём сразу, как всегда, инстинкт проснулся,
он приставать к ней стал, не ждя подвоха.
         Но дамочкой той дядя оказался,
инстинкт вмиг приобрёл поникший вид,
крича, пошёл ты на хрен, трансвестит,
лихим сайгаком, Кима вверх помчался,
         Спросить сейчас, ты Керенского видел?
покрутит у виска он, и пошлёт,
а коль поддатый, может и побьёт,
ведь в мыслях он той встречи не предвидел.
         Тут что-то я, друзья, отвлёкся малость,
вернусь-ка во дворец, где колобродят,
но там уж ничего не происходит,
все впали в алкогольную усталость.
         А утром в Петропавловке проснулись,
и Боб, решив, что вытрезвитель это,
проситься стал дойти до туалета,
да хлопцы, вы конкретно лоханулись.
        Ему сказал на это конвоир,
вы что ребята, только что родились?
не знаете, что тут вчера случилось?
потом добавил, в том углу сортир.
        Боб вопрошал, по малому сходив,
и что ж у вас вчера тут приключилось?
у нас тут революция случилась,
разбив весь буржуазный негатив.
         Вчера матросы наши взяли Зимний,
лишь Керенский успел смотаться, гад,
все остальные рядышком сидят,
а мы за что?  за то, что пили с ними.
         Ты не звезди, там не было министров,
орал Григорий, мы из пролетарьев,
хорош нам вешать лживых коментарьев,
калитку открывай, давай, мы чисты.
          Ответил конвоир, слышь ты, додон,
что пролетарий ты, мне не звезди,
вчера когда к вам Ленин заходил,
он сразу нам сказал, что ты барон.
         Который камнем в броневик кидался,
и в этом тоже графа он признал,
винтовкой на Боба он указал,
Боб прошипел, что, сука, дотрепался?
        А конвоиру буркнул, что теперь?
а что теперь, теперь вас расстреляют,
теперь сословья ваши убивают,
сказал тот, на засов, закрывши дверь.
        А как вчера вы в Зимнем оказались?
для нас было сигналом, залп "Авроры",
хотя его не ждали мы так скоро,
чему все очень долго удивлялись.
       Когда он дан был, мы сидели в Смольном,
готовили с вождём восстанья план,
он удивился, что-то рано дан?
что за чудак его дал произвольно?
        Услышав залп, мы к Зимнему помчались,
на удивленье в нас там не палили,
мы быстро всех министров там словили,
и вас, когда вы под столом валялись.


        Министры с нами были?  Тот им, нет,
тряслись в углу, в одном из кабинетов,
тогда нас выпускай, улик раз нету,
решит, что с вами делать, комитет.
         Я всё сказал, закончил конвоир,
тут Гоша попросил, своди пописать,
я вам уже сказал, дворянским крысам;
изрёк тот зло, в углу у вас сортир.
         Настала в каземате тишина,
за стенкой тихо черти шебуршали,
потом басок Боба сказал со сталью,
кому-то, прямь сейчас, придёт хана.
         А ну-ка подойди ко мне, барон,
зачем?  а что б тебе начистить рожу,
скажи, за что сносить я это должен?
за твой язык без косточек, додон.
        Причём тут я?  Я, что ль, палил с "Авроры"?
Григорий сразу стрелку перевёл,
всё этот недоделанный козёл,
остынь, додон, и он получит скоро.
        Тут Кима в темноте стал возмущаться,
скажи, а что мне оставалось делать?
ведь вы тогда нас кинуть захотели,
не надо было, сволочь, напиваться.
         Что бы потом с орудия палить,
историю ты, что ль, не проходил?
не знал, что залп с "Авроры" знаком был?
да я уже об этом подзабыл.
          Да зашибись ты, Кима; подзабыл,
что нам теперь забудка боком вышла,
и тут за дверью Боб шаги услышал,
потом там чей-то бас заговорил.
         Давайте всех во дворик выводите,
с чертями ставьте в общую колонну,
да так, что б никого не проворонить,
для этого, глаза с них, не сводите.
         К чему всё это?; было указанье,
что б лишних всех свидетелей убрать,
наш доблестный народ не должен знать,
на самом деле как прошло восстанье.
         Вот их всех повели по каземату,
на смерть шли с гордым видом пуратины,
одни лишь черти хныкали, кретины,
за что за хвост их злобно дёргал Слата.
           Шепча, погероически, скотины,
а в это время Гоша кнопку жал,
и через миг отряд в степи стоял,
в Малороссии, то бишь, Украине.

      ПУРАТИНЫ  НА  ГРАЖДАНСКОЙ  ВОЙНЕ
                ***
        В Малороссии, то бишь Украине,
кругом ковыль и суслики пищат,
да, Боб ворчит, попался б этот гад,
я б вдоволь отыгрался на кретине.
        Каком, который нас сюда послал,
промолвил Гоша, может это джинн?
отрезал Боб, он не такой кретин,
такой бы ерундой он не страдал
        А во вторых, козлина, где машинка?
а Гоша, я зарядку потерял,
в себя подумав, лучше б я молчал,
всё время языку даю слабинку.
        Боб приказал, а ну-ка покажи,
её Григорий вынул из кармана,
Боб, в руки взяв её, промолвил, странно,
она ж работает, чего ты мне галдишь?
        Григорий удивлённо, точно пашет,
наверно есть в ней автогенератор,
Боб прошипел ему, слышь, ты, оратор,
ты щас навеки перейдёшь, на каши.
        Уже хотел осуществить он этот план,
галдя, что б Гоше не повадно было,
вдруг их клубами пыльными накрыло,
и вот стоит пред ними атаман.
        А с ним ватага хлопчиков удалых,
вот атаман степенно слез с коня,
сказал, коль вы не знаете меня,
Махно я батька, атаман бывалый.
        У Лёхи желчь полилась через край,
я, можно, буду звать вас мохнорылым?
ну, если, хлопчик, ты не дружишь с рылом,
тогда меня хоть чёртом называй.
        Пред Лёхиным лицом кнутом он щёлкнул,
сказав, представь, так если по нему,
так что, прикинь тут лучше, что к чему,
прикинул Лёха тут же, и умолкнул.
        Ответьте мне, откуда вы взялись?
спросил Махно, кнут, пряча в голенище,
вы белые иль красные, дружищи?
хоть по хрен, кто вы мне, я - анархист.
        А это что за рожи чумовые,
я что-то не пойму, румыны что ли?
нет, то собратья наши поневоле,
и потому лохматые и злые.


        Да я гляжу они ещё с рогами,
им жёны, что ль навесили рога?
из вас я в каждом разглядел врага,
так что допрос закончил я, хрен с вами.
          Что анархист, я вам уже сказал,
и значит, я сейчас вас расстреляю,
врагов своих всегда я убиваю,
сказал Махно и " маузер " достал.
        Ответил Гоша, мы не из грибов,
и не хрен нас пугать, что анархист,
ишь удивил, я тоже пофигист,
и не хрен нас держать тут за лохов.
         Махно не понял, а причём грибы?
ты гонишь тут, про белых и про красных,
и пальцы гнёшь как будто принц прекрасный,
а сам то, что ли ты, не с голытьбы?
         Кривляешься, расстрелом нас пугаешь,
галдишь тут, как дебильный попугай,
пульнёшь меня, козёл, но только знай,
нас, пофигистов, хрен перестреляешь.
        А что ты петушишься, как бийстрюк,
Махно сказал, щас мигом ощиплю,
хотя вобще-то храбрость я люблю,
промолвил примирительно он вдруг.
         И знаешь, ты мне нравишься, братан,
ведь я, кристальным взглядом анархиста,
в тебе заметил сразу пофигиста,
и значит ты теперь мой адъютант.
          Забыл, что адъютант твой - Лёва Задов,
сказал Махно один из казаков,
я ж, Лёва, это значит, я таков,
что вмиг перестреляю этих гадов.
Узрел Григорий, как достав наган,
подъехал к ним верзила на лошадке,
стал взглядом озирать довольно гадким,
прося, дай я их кокну, атаман.
           Его Григорий так же озирал,
потом спросил язвительно без страха,
а это что ещё за хрен в папахе?
я Лёва Задов, зло тот заорал.
            Гляди, ещё один стрелок нашёлся,
ты, нас стрелять, пупок не надорвёшь?
засуну всех в петлю, ядрёна вошь,
от Гоши слов тот сразу разошёлся.
            Засунься лучше ты в свою фамилию,
сиди на ней ровней и не галди,
заметил Лёве Боб, не то гляди,
я быстренько набью твою идиллию.

            Засовываться Лёва не хотел,
его Боб нежно с лошади ссадил,
и тут же так идиллию набил,
что тот потом на лошадь еле сел.
             Послушай, хлопец, как тебя зовут?
спросил Махно Боба, вручив стакан,
да Боб я, пуратинский атаман,
так что ты не командуй шибко тут.
            Да я смотрю вы смелые ребята,
сказал Махно, а мне нужны такие,
у вас в станице хлопцы все лихие?
да мы такие, мы не октябрята.
            Ну что ж давайте вместе воевать,
тебе я, Боб, вручаю эскадрон,
скажи, что делать в этими, пардон,
спросил Махно и стал чертей взирать.
           Да ничего, у них есть командир,
ответил Боб и указал на Лёху,
к тому ж они воюют и не плохо,
одно хреново, ходят не в сортир.
           Как это?  очень просто, в ноги гадят,
где поедят, устроят тут же вонь,
так что ты мины их не проворонь,
учту, сказал Махно, на рать ту глядя.
            А те уже с тачанкой забавлялись,
Махно их тут же кнутиком пугнул,
за что, их командир Махно ругнул,
и те от того действа закривлялись.
        Визжали и хвосты крутили лихо,
махновцев, бья копытом, зло плевались,
тогда увидев, что они зарвались,
Боб сделал шаг, и сразу стало тихо,
          Потом он долго с Лёхою ругался,
крича, что тот к порядку не стремится,
потом со всеми ускакал в станицу,
где, как и все, естественно, нажрался.
          Чего-то не слыхать там Шекурова?
вы спросите, и не замечен Палкин?
отвечу, те, узрев пруд, на рыбалку,
слиняли, взяв там рыбы нехреново.
          Под утро лишь станицу ту нашли,
кордон махновский малость помесили,
когда те невзначай у них спросили,
какого хрена вы сюда пришли?
           Боба отряд стал у Махно служить,
лупить врагов, пока Боб не узрел,
что батька вытворяет беспредел,
решил тогда он к красным уходить.

            Собрал он на околице отряд,
и высказал отряду своё мненье,
о том, что принял он уже решенье,
валить Махно, раз так борзеет гад.
            Серёга с Колей с ним был солидарен,
Махно нам тоже, падла, не по нраву,
давайте попозжей ему расправу,
устроим, больно, сука он, коварен.
           Но возмутился доблестный отряд,
орали черти, что им тут по нраву,
пока им Боб внушал, что те не правы,
Григорий стал сопротивляться, гад.
            Орал, тебе, что мало наливают?
нет, вижу по тебе, ты вечно пьян,
отметил Боб, но он ведь бьёт крестьян,
а Гоша, на войне не то бывает.
            К тому же Боб, ты, что ли позабыл,
как нас большевики там обижали,
как в казематах тёмных унижали,
слышь, Гош, из-за кого сыр-бор тот был?
            Григорий льстиво стал "пузырь" совать,
Боб, оттолкнув его, махнул рукой,
да ладно, ужирайся, хрен с тобой.
а я пойду за красных воевать.
            Ты за кого собрался воевать?
Махно сказал, тихонько подошедший,
так значит, ты предатель перешедший?
сейчас тебя я буду убивать.
            Но не успел он вытащить наган,
его из рук ногою выбил Стас,
сказав, слышь ты, бандитский..идиот,
уйди, пока не дали по рогам.
            Махно меж тем немного охладился,
куда деваться, нет раз пистолета,
вы мне ещё ответите за это,
сказал зло и поспешно удалился.
            Ну, Гоша, отвечай, чего надумал?
ты с нами или нет?  промолвил Стас,
тот, зная, что там водки был запас,
ответил, что ещё он не подумал.
            Ну, думай дальше, прилипала вражий,
не знал я, что такой ты тугодум,
прощаясь, Боб сказал, прими на ум,
о помощи просить, не думай даже.
            Ушли с ним Шекур, Коля Палкин, Стас,
остались с Гошей черти, Слата, Кима,
настоль была потеря ощутима,
что Гоша с горя перешёл на квас.

            Всё потому, что стали их лупить,
то красные турнут, то беляки,
в боях пить водку стало не с руки,
ведь пьяного вражинам легче бить.
            Пока был Боб, была и дисциплина,
хотя она и наводилась силой,
а без Боба, рогатые чудилы,
совсем тут распоясались, скотины.
           Шатались где-то, на войну плевали,
и Лёха тоже начал мухлевать,
нальют они ему, он ляжет спать,
да и махновцы плохо воевали.
           Враги их стали чаще колотить,
и по степи, как сусликов, гонять,
придут друзья в себя, тут те опять,
был Гоша зол, устал уже не пить.
          Друзья лишь на привалах отрывались,
и за крестьян махновцам морды били,
а черти под шумок хаос творили,
покуда на скандал, всё ж, не нарвались.
         Сказал Махно, зашедший утром к Лёхе,
твои орлы с тачанками игрались?
полвзвода мне, козлы, перестреляли,
а может это всё твои подвохи?
         Пошёл ты на хрен, батька, рявкнул Лёха,
к бадье с водой протягивая кружку,
снимать с меня сейчас не надо стружку,
с подвохами, сам видишь, как мне плохо.
          Скажи, чтоб не шатались у тачанок,
иначе я тем гадам сам скажу,
найду опохмелиться, сам схожу,
ох, батька, как же я устал от пьянок.
           Ты б лучше, как бухаешь, воевал,
а я, ещё скажи, что не воюю,
так что ж твои орлы то, в ус не дуют?
когда последний раз ты их видал?
            Вчера я что-то в битве с беляками,
нигде не зрел тебя с твоим отрядом,
поверь мне, батька, или буду гадом,
я их душил там голыми руками.
           А эти были где?  мне помогали,
они валили их, а я душил,
сказал Махно, свой, охлаждая пыл,
поверю, хоть мне вериться едва ли.
           Сказав, не пей ты лучше спозаранку,
ушёл Махно к чертям прибегнуть силой,
чертей то действо сильно возмутило,
и те, ругаясь, прыгнули в тачанку.

            И стали по станице колесить,
ведя огонь налево и направо,
махновцы, что б на них найти управу,
на лошадях их начали ловить.
            Но те ущерб им наносили зло,
носились по станице и визжали,
махновцы их тогда лишь задержали,
когда в тачанке слезло колесо.
           И Слату с Кимой повязали тоже,
так, как они, их были командиры,
а Гоша, бывший в тот момент в сортире,
задворками ушёл с опухшей рожей.
           В степи стал встречи с красными искать,
чтоб через них напасть на след Боба,
в руках того теперь была судьба,
тех бедолаг, их надо выручать.
          Боба Григорий быстро след настиг,
ведь Боб уже у красных стал комдивом,
пришёл к нему, сказал, да некрасиво,
мы поступили, ты уж нас прости.
         Боб удивился, что ж ты не поддатый?,
хотя вчера бухал, смотря по роже,
послушай, Боб, сейчас шутить негоже,
нам надо Киму выручать со Слатой.
         Пока Махно ещё владеет ими,
а может, он уже их расстрелял?
Я, оттого, что много потерял?
отрезал Боб, убил и хрен то с ними.
          А во-вторых, с чего решил что мы,
должны сейчас на выручку идти,
ты извини, но нам не по пути,
мы с вами в состоянии войны.
           Они ж попали к лютому врагу,
Ну, как ты, Боб, того не понимаешь,
пытают их сейчас, а ты всё хаешь,
Боб устыдился, ладно помогу.
           Повеселел в момент поникший Гоша,
а я ведь знал, что ты поможешь им,
у красных ты, отнюдь не херувим,
к чему ты клонишь; сволочь нехороший?
          Грознея, Боб у Гоши вопрошал,
Представь, ты будешь орден получать,
и Ленин станет орден тот вручать,
жизня б потом была бы хороша?
          Бобу на это нечем было крыть,
с бессилья арестантов стал крыть матом,
тебе, твоим друзьям  чудаковатым,
самим не надо было яму рыть.

         Подняв в поход дивизию свою,
скакал он в авангарде рядом с Гошей,
тот всё зудел, какой ты Боб хороший,
заткнулся б ты, Григорий, мать твою.
         Иначе возвернусь сейчас назад,
и будешь говорить с самим собою,
так что, кончай грузить меня хвальбою,
давай, скачи молчком, махновский гад.
        Григорий дальше молча поскакал,
вот, наконец, приблизились к станице,
расставил войско Боб, как на зарнице,
и ближе к ночи на Махно напал.
         Махновцы в страхе степью разбегались,
войска Боба вошли в станицу гордо,
оставшимся махновцам били морды,
с казачками по хатам миловались.
        И вот в подвале пленников нашли,
лежат там Слата с Лёхой, черти с ними,
узрев Боба и Гошу, крикнул Кима,
вы, почему так, падлы, долго шли?
         Боб, ухмыляясь, дал бойцам команду,
парнокопытных только выводите,
а нас?  а вы, козлы, в тепле сидите,
а то теперь на улице прохладно.
        Сейчас какое время года?  осень,
Ну, значит, до весны тут посидите,
за что?  за то, что много тут галдите,
и недовольны, что заходят гости.
       Послушай, Боб, давай отпустим их,
ты тоже с ними хочешь посидеть?
Григорий сразу прекратил галдеть,
и с жалостью своею поутих.
       Пускай томятся, раз гостям не рады,
Надеюсь, до весны не околеют,
ведь тут тепло и мухи не наглеют,
и не беда, что малость пахнет смрадом.
        Нам не понятно, Боб, с чего вдруг ты,
на нас вот так нелепо ополчился?
за то, что вы, Боб грозно обозлился,
предали дело Ленина, скоты.
         Ты сам что, у махновцев не служил?
и водку вместе с батькою не жрал?
Что, чмошник он, я сразу увидал,
и храбростью доверье заслужил,
         У красных, а не то, что вы, скоты,
за водку пресмыкались перед гадом,
я вон, каким командую отрядом,
и занимаю важные посты.

          Так что сидите здесь теперь, иуды,
а дальше всё решит ревтрибунал,
вам, контрам, им зловеще Боб сказал,
надеяться придётся лишь на чудо.
          И тут, на счастье им, явилось чудо,
с известием, что найден погреб винный,
Боб радостно сказал, ликуйте псины,
вам повезло, бегите прочь отсюда.
          И на глаза, чтоб мне не попадались,
исчезните, покуда добрый я,
ты тоже не получишь ни..чего,
а то гляжу, ишь глазки разблестались.
          Махновец недобитый, молвил Боб,
к друзьям, толкая грубовато Гошу,
а тот, ответив жестом нехорошим,
сквозь зубы процедил, попомнишь жлоб.
           Бойцы Боба открыли ломом склад,
и стали рядом накрывать " поляну ",
а Боб уже от предвкушенья пьяный,
вновь заорал, иди отсюда, гад,
          На Гошу, тот в сторонке ждал с друзьями,
с надеждою, что Боб проявит милость,
друзья, ругаясь, неохотно смылись,
а Гоша стал грозиться, хрен то с вами.
          Гармошку притащив, чтоб пелись песни,
дивизия Боба за стол уселась,
как вдруг померкло всё и завертелось,
и вот стоит отряд в дремучем лесе.

       ПУРАТИНЫ  НА  ВЕЛИКОЙ  ОТЕЧЕСТВЕННОЙ  ВОЙНЕ
***
      И вот стоит отряд в дремучим лесе,
к тому ж Боб без дивизии своей,
с друзьями в окружении чертей,
мы где?  где, где, заметил Боб, в Полесье.
      Да, хреновато то, что мы в Залесье,
ведь нету ни хрена тут магазина,
а Боб ему в ответ, слышь, образина,
ещё раз повторяю, мы в Полесье,
      Что в Белоруссии находится, чудак,
как мы тут интересно оказались?
к тебе сейчас я проявлю нежалость,
и ты моментом объяснишь нам, как.
       Григорий, что бы снять угрозу действа,
которую стал сильно чуять носом,   
решил Боба отвлечь своим вопросом,
чтоб над собой не допустить злодейства.


      С чего решил, что это Беларусь?
не видел, что ль как зубр пробежал?
он вот под тою сосенкой лежал,
об этом позже, ты ответь мне, гусь.
       Как это наш отряд сюда попал?
но Гоша снова разговор меняет,
он в Беловежской пуще обитает,
кто обитает?  зубр, что пробежал,
        Так значит, он оттуда убежал,
ты мне, Григорий, лучше объясни,
как мы сюда попали, проясни?
вдруг где-то мотоцикл зажужжал.
        Потом раздался говорок немецкий,
затем куда-то начали стрелять,
все в чащу бросились, ругаясь, твою мать,
короче испугались не по детски.
         Но к счастью мотоцикл укатил,
чуть выждав, Боб изрёк, спасибо Гоша,
устроил снова нам вояж хороший,
что это я, с чего ты, Боб, решил?
          Послушай, хватит дурку мне включать,
колись что у тебя там за машина,
и, осознав, что час везенья минул,
Григорий стал подробно изъяснять.
           Как он машину эту изобрёл,
что может проносить их сквозь века,
Боб слушая, расстроившись слегка,
промолвил злобно, ну ты и козёл.
           Ты лучше изобрёл бы агрегат,
чтоб из воды водяра получалась,
нет, что бы память о тебе осталась,
тебе бы только б пакость сделать, гад.
           Григорий лишь в ответ сопел смущённо,
пока его Боб матерно ругал,
по всякому его он обзывал,
но тот в ответ вздыхал лишь обрёчено.
           Теперь давай назад нас отправляй,
тот взял машинку, все повеселели,
сказал вдруг Гоша, батарейки сели,
и ругань вновь попёрла через край.
           И где теперь нам батарейки взять?
ведь магазинов нету тут нигде,
где если есть, то немцы там везде,
у них нам, что ль прикажешь ток занять?
          Что б ток занять, их нужно знать язык,
а в школе мы его учили плохо
смеясь, заметил Боб, послушай, Лёха,
вобще ты что ли, друг, рассудком сник.

          Пойдёшь и скажешь, дайте нам зарядку,
ты, сам то, понимаешь хоть себя?
они же в лучшем случае тебя,
посадят попой на штыков оградку.
            И тут ругаясь очень скверно матом,
крича, что что-то делать нужно нам,
что бы к родным вернуться очагам,
паниковал, в расстройстве жутком, Слата.
          Нам что теперь прикажешь шуровать,
по вражеским тылам аж до Урала?
Или, чтоб нас, не раз поубивало,
теперь тут до победы воевать?
          Ему ответил Боб спокойным тоном,
один лишь выход, Гошу нам послать,
у немцев генератор своровать,
раз он, козлина, ток весь проворонил.
           Григорий буркнул, не пойду один,
один не буду по лесам шататься,
отрезал Боб, хорош тут изгаляться.
чертей тебе в подмогу мы дадим.
           Хоть Гоша против был, на том решили,
хотя Григорий вон из кожи лез,
но Боб сказал, что времени в обрез,
в разведку черти с Гошей поспешили.
           Брели они по чаще очень долго,
покуда не узрели печек дым,
Григорий дал приказ, в снегу лежим,
те приняли приказ без чувства долга.
           И продолжали там топтаться стоя,
Григорий начал сильно раздражаться,
коль щас вы не начнёте в снег кидаться,
я вас, козлины, прямо тут урою.
          Когда они поднять хотели вой,
он рявкнул им, дискуссия закрыта,
мы ляжем, но учти, коль мы копыта,
сморозим, ты потащишь нас домой.
        Вам надо было валенки надеть,
валялись и не мёрзли бы сейчас,
а я, козлы, таскать не буду вас,
в ответ на это, стали те галдеть.
       Наш командир внимательней чем ты,
и он, в отличье от тебя, хороший,
вот и таскайтесь с ним, промолвил Гоша,
а я сказал лежать до темноты.
       Смирились черти с доводом железным,
копытами, трясясь в снегу валялись,
они, хоть тормоза, но понимали,
что с командиром спорить бесполезно.

       Лежали тихо, только ближе к ночи,
в отряде начались передвиженья,
к избушке крайней сделали движенья,
и тут же от неё шугнулись срочно.
       Им повезло, что вышел в нигляже,
с избушки, рослый немец с автоматом,
другой ему зло выкрикнул из хаты,
ты дверь, баран, закрой, ведь дует же
       А так как по-немецки крикнул тот,
не поняли в Григория отряде,
они в тот миг чрезмерно были рады,
что их не рассекретил идиот.
       Который своей ножкой слегонца,
открыл дверь, за которой те топтались,
и те, как полоумные умчались,
в лес, дверью тою, сбитые с крыльца.
       А тот, потёршись снегом, крикнул в хату,
да очень жалко, Ганс, что ты уснул
а то б увидел, как я шуганул,
от двери кошаков придурковатых.
       Которые бы спать нам не давали,
коль обтереться снегом я б не вышел,
мяуканья  тут было б выше крыши,
они бы до утра нас доставали.
        Григорий в это время на опушке,
от страха и мороза умирая,
решил войти в село с другого края,
и вот подкрался, навостряя ушки.
       К избушке, на другом краю села,
тихонько постучался в дверь избушки,
оттуда вышла древняя старушка,
на вид она была не весела.
        Чего тебе не спится в ночь глухую?
нельзя нам бабка спать, мы партизаны,
а эта нечисть тоже, что ли с вами?
с фашистами щас, бабка, все воюют.
        Так что давай нас потчуй самогоном,
а нету её, милый, у меня?
приехали фашисты тут на днях,
пришли и всё забрали беспардонно.
             Да зашибись, бабуля, поступает,
пришли к ней хлопцы доблестные в хату,
она их тут встречает крепким матом,
а оккупантов водкой угощает.
             Ну, ты уж так не гневайся, милок,         
простыженно старуха говорила,
я крепким матом вас вобще не крыла,
ну, если только ласковым, чуток.


           Ну ладно, посиди, схожу к соседке,
у ней, сколь не бери, не убывает,
скажи, а полицаи тут бывают?
бывают, милый, только очень редко.
       Ушла бабуля, Гоша начал дело,
ножом отрезал от простынки край,
повязку сделал, чиркнул " полицай ",
одел, вошедши, бабка обалдела.
         Что, бабка, ощетинилась как ёж?
скажи, на полицая я похожий?,
похожий, только те, пьянее рожей,
что ж скоро буду я на них похож.
          Да будь ты хоть на Гитлера похож,
зачем ты простынь мне порвал, милок?
другой ты тряпки, что ль, найти не мог,
теперь стал Гоша на ежа похож
         Совсем, гляжу, карга, ты охренела,
добро считаешь, когда фрицы рыщут,
я их тебе потом куплю хоть тыщу,
а эта мне нужна для пользы дела.
         Бабуля, что бы Гоша отошёл,
на стол достала литр самогона,
сказав ему, прошу, милок, пардона,
Григорий выпил кружку и ушёл.
         Шагал по деревенским он ухабам,
повсюду только ставни закрывались,
и в спину люди зло ему ругались,
что б ты издох, предательская жаба.
         Он, наконец, нашёл немецкий пост,
вошёл в сторожевой пикет без стука,
два немца аж застыли от испуга,
потом один промолвил, вас ис лос?
          Ему ответил Гоша, сам ты лось,
а если приглядеться, то свинья,
я полицейский, те ему, я, я.
он им в ответ, я "шнапса" вам принёс
          Услышав "шнапс", те вмиг повеселели,
и начали стаканы доставать,
разлили "шнапс" и стали поддавать,
потом все по немецкому запели.
          Запел Григорий, ой мороз, мороз,
к нему те сразу стали придираться,
пой наши песни, начали ругаться,
в ответ Григорий, хрен вам всем под нос.
          Те начали хвататься за грудки,
в ответ хвататься Гоша начал тоже,
крича, сейчас фашистские вы рожи,
повеселитесь вдоволь, чудаки,
          Подал в окошко незаметно знак,
вломились черти сразу всей гурьбой,
истошно по немецки, боже мой,
визжа, в окошко ломанулся враг.
           А Гоша по пикету начал шарить,
там что-то очень тщательно искал,
найдись же батарейка, он шептал,
потом сказал, тут хрен, а не фонарик.
            В то время Боб, предупреждённый чёртом,
с отрядом, глубже в лес, своим ушёл,
и к Гоше, что б он их потом нашёл,
со схемой отрядил того же чёрта.
           Когда тот чёрт в деревню прибежал,
Григорий там шатался с автоматом,
курей и шнапс он требовал по хатам,
и немца из себя изображал.
            А чёрт со схемой передал приказ,
к Бобу в отряд не медля возвращаться,
прочтя, Григорий пьяно стал ругаться,
крича, что не такой он …идиот.
           Что б трезвым там шататься по лесам,
ему и тут живётся хорошо,
скажи Бобу, что на хрен он пошёл,
а лучше пусть сюда приходит сам.
            Ну что ж, козёл, приду я скоро сам,
отметил Боб, ответ, услышав, Гоши,
когда приду, тогда, дружок хороший,
звездец придёт и морде и усам.
           Его угрозу чёртик перебил,
я, извини, не всё ещё сказал,
он " шмайссер" без рожков ещё прислал,
пусть в попу затолкнёт себе, дебил.
          На кой нам автомат тут без рожков,
а может он дурак? заметил Лёха,
ты столько с ним бродил, а знаешь плохо,
что этот гад отнюдь не бестолков,
          Хитёр он очень и до водки жаден,
расхлябанность по пьянке движет им,
когда придём, то обещаю, с ним,
хоть не хочу, но буду беспощаден.
           И всю дорогу Боб потом бурчал,
ну, ничего, гад скоро тот вспотеет,
а то гляжу, совсем, козёл, хренеет;
вдруг показалось, Гоша зло кричал.
          Вошли в село, навстречу им бежали,
как молодые, бабки и дедки,
крича при этом им, мы тут, братки,
фашиста настоящего поймали.

          Он офицер?  Нет, вроде бы солдат,
в его погонах лычек не видали,
к тому ж его, нас действия достали,
курей всех съел и водку выпил, гад.
           А водку не по ихнему он пьёт,
не валится, литруху выжрав даже,
устали ждать, когда он, сволочь, ляжет,
и матом нашим кроет, только вьёт.
          Особенно сейчас; когда вязали,
а может это Абвера агент?
сейчас посмотрим, что за элемент,
вот Гошу привели и развязали.
           Его Боб озирал довольно мрачно,
а тот ему в ответ, здорово Боб,
ты не кривляйся тут, фашистский жлоб,
вопросы отвечай, дерьмо собачье.
            Ты что ли, Боб, рехнулся в одночасье?
ведь я тут выполнял твоё заданье,
а Боб ему, фамилия и званье?
род ваших войск и номер вашей части?
           Кончай, Боб, придуряться, я же свой,
из русских если, значит власовец,
а если так, тогда тебе звездец,
тогда прощайся сразу с головой.
            Все закивали, точно власовец,
он в первый день шатался тут с повязкой,
вон поглядите, бегают как глазки,
а ну, людям в глаза смотри, подлец.
           Вы приведите бабку с крайней хаты,
что партизан я, та вам подтвердит,
ему в ответ, та при смерти лежит,
ей сейчас там травкой поит Слата.
         Ну да конечно, бабушку он поит,
себя он поит, всыпав ей дурмана,
а вот тебя, се, власовец поганый,
ни капли не должно щас беспокоить
        Ты лучше о себе похлопочи,
да и к тому же, вряд ли, что он пьёт,
после тебя тут хрен кто, что найдёт,
так что сиди тут, гад, и не мычи.
       Да не на шутку что-то Боб взбесился
я видно где-то палку перегнул,
подумал Гоша, в ужасе икнул,
и за поддержкой к Стасу обратился.
           Ну, выручи меня, хотя б, ты Стас,
и остальные, что же вы молчите?
что Гоша я, людям хоть объясните,
а Стас ему с язвинкой, вас ис дас?

            И Шекур стал над ним стебаться тоже,
немчура, а ты Гитлера видал?
а где ещё в Европе воевал?
чего ты вдруг развеселился, рожа?
           Сказал Боб, зря на Гошу удивлённо,
совсем от страха, что ли, башней съехал?
Григорий произнёс, давясь от смеха,
тебя мне слушать стало очень стрёмно.
           Совсем, гляжу, ты охренел в атаке,
промолвил Гоше раздражённо Боб,
и свой ТТ ему направил в лоб,
крича, убью, фашистская собака.
            Того сильнее стало веселить,
Боб в этом стал выискивать причину,
Григорий ржал, давай, стреляй, скотина,
машинку без меня, вам хрен включить.
Допустим, ты меня сейчас убьёшь,
и сразу ощутишь конфуз неловкий,
ведь я на пуск поставил блокировку,
так что домой, отсель, хрен попадёшь.
И будет вся в садках гноиться рыба,
а ваши вдовы слёзы лить, кретины,
Григорий обратился к пуратинам,
так что решайте, есть ли у вас выбор.
Когда меня не станет с вами рядом,
да как нибудь в ней кто и разбёрётся,
когда?  тогда когда она взорвётся.
обвёл Григорий всех лукавым взглядом.
            Так ты ещё, к тому же, шантажист?
опешил Боб от Гошиного хода,
не ожидал такого он исхода,
а Гоша матом крыл всех зашибись.
  И пуратины, чтоб неловкость спрятать,
и уберечься от его тирад,
которых слышать, каждый был не рад,
решили Гошу в подполе припрятать.
            Сказав, ну мы тебя потом осудим,
и ты на нас тут матом не галди,
покуда ты в подполье посиди
пока мы батарейку раздобудем.
         И хоть на это Гоша стал скандалить,
что он туда не хочет, дав понять,
и чтоб он не успел что предпринять,
его в подпол тот силой запихали.
        Потом вернулись в хату на совет,
как им отсюда побыстрей слинять,
и что для этой цели предпринять,
но Гоша прав был, выбора то нет,

        Что съели, гады. Что я говорил,
тот, из подполья едко стал вещать,
ему то, предложили прекращать,
чтоб он Боба до зла не доводил.
         Тут дед один стал объяснять всем пылко,
где можно электричество добыть,
в просёлке генератор должен быть,
раз там теперь у немцев лесопилка.
          Довольно громко начали решать,
как добывать, да так, чтоб без подвоха,
сбивая шум, внёс предложенье Лёха,
его нам надо силой отобрать.
          Гляди-ка ты, боец, какой нашёлся,
тебя не Рембо кличут, а дружок?
вот автомат, а где к нему рожок?
ты может, без рожка бы обошёлся?
           Но ведь рожки у Гоши можно взять,
ведь он же с автоматом тут шакалил,
вздохнул народ, возьмёте вы едва ли,
он из него курей любил стрелять.
          Рожки проверили, и впрямь там было пусто,
стрелок, какой нашёлся, погляди,
сиди в подвале тихо, не галди,
то, что курей расстреливать, искусство.
          Насчёт искусства я не говорил,
я снайперскую меткость развивал,
в последних уже с лёта попадал,
вот ты попасть попробуй так, дебил.
          Какой ты к чёрту снайпер, слышь, козёл,
для снайпера рожка б вот так хватило,
тебе хоть сотню дай, всё б мало было,
патроны только, падла, все извёл.
           Тебе везет, что ты изобретатель,
так что сиди там тихо, как пушинка,
ещё скажи мерси своей машинке,
а то расстрелян был бы, как предатель.
           В соседней хате ждёт тебя народ,
сказал Бобу в избу влетевший Слата,
а на хрена?  Что б продолжать дебаты,
а чем тут не устраивает их сход.
Григорием, он всех уже достал,
жужжаньями своими из подвала,
а я всё думал, что так тихо стало?
пойдём, я тоже от него устал.
           Им Гоша вслед, а если я слиняю,
куда ты денешься, с подводной лодки,
смеётся Боб, замок, повесив ходко,
а тот орёт, а я замок сломаю.

Давай, ломай, смеётся Боб в ответ,
замок пудовый, коль силёнок хватит,
машинка у меня с собою, кстати,
закрыл он дверь, услышав маты вслед.
Не слыша их, пошли к соседней хате,
от папирос там дым столбом стоял,
Боб закурив, у двери постоял,
окурок бросил и пошёл в дебаты.
            Дебаты долго там не прекращались,
к консенсусу не шли они никак,
лишь спорили,  кто с них большей чудак,
со Слатой Лёха, а потом подрались.
            Покуда люди не разняли их,
тут черти разошлись довольно бойко,
устроили крутой междусобойчик,
вмешался Боб и сразу сход затих.
           Потом сказал, есть у меня тут план,
нам дашь попробовать его, хихикнул Слата,
но тут же растворился он куда-то,
почувствовав, что зреет ураган.
           Но Боб сказал, сейчас нам не до шуток,
сейчас вопрос один, как ток достать,
те, кто желает юмор мой познать,
потом узнает силу прибауток.
          Так вот, есть у меня одна идея,
сейчас все самогонку будем гнать,
а Слату с Лёхой мы зашлём узнать,
на лесопилке численность злодеев.
          Орать стал Слата, с этим не пойду,
в ответ Боб рыкнул, хватит препираться,
один лишь выход есть, навек остаться.
прямь тут, коль не пойдёшь, имей ввиду.
          Промолвил Слата, дай нам автоматы,
вам незаметными там надо оставаться,
а вдруг нам там придётся отбиваться,
никто не должен зрить вас, понял, Слата.
          Сейчас вам автоматы выдай только,
в лесу друг друга быстро перебьёте,
так что, вы безоружные пойдёте,
доложите потом, там немцев сколько.
           А может в форме, Лёха подсказал,
пойдём, а если спросят кто такие?
прикинемся что мы, глухонемые,
ты сам то понял, что сейчас сказал?
            Ты видел где, солдат глухонемых?
не видел, ну а что тогда тут лепишь?
идите спать, как продерёте веки,
в путь тронетесь, покуда ветер стих.

            Пошли под утро, ветер тихий был,
промолвил Слата Лёхе на опушке,
теперь держи-ка ушки на макушке,
а тот, ты не учи меня, дебил.
           А Слата Лёхе, кто бы говорил,
сам, копия ходячая, дебила,
заткнись, не то сейчас получил в рыло,
отдача не замучает, дебил?
           Ответил Лёха Слате очень едко,
а тот ему, что, лексикон забыл?
твердишь как попугай, дебил, дебил,
забыл что ты в разведке, а не в клетке?
           Григорий мне чертей твоих хвалил,
и то, что ты их на плечах таскаешь,
а тут сейчас по свински поступаешь,
в разведку лучше б с ними я свалил.
           С твоими быть в разведке легче, Кима,
Они, по человечьи, понимают,
И, как бараны, не охреневают,
так что прими то к сведенью, скотина.
           Теперь ползи и немцев посчитай,
пошёл ты на хрен, сам туда пошёл,
вели те диалог нехорошо,
покуда он не вышел через с край.
          У лесопилки стали они драться,
но тихо, что бы немцы не слыхали,
весь день они друг друга зло пихали,
вот день прошёл и начало смеркаться.
           Те вечером, ни с чем, в отряд вернулись,
спросил их Боб, каков у них отряд?
хрен их сочтёшь, так, гниды, мельтешат,
друзья твердили, друг на друга, дуясь.
           Сказал Боб, их не веря галдежу,
ну что ж придётся засылать к ним Гошу,
а вас я, математиков хороших,
в подвал на хлеб и воду посажу.
          За что?  за то, что б правильно считать,
вы научились там, в конце концов,
друг дружке расшибайте там лицо,
что б дурака мне больше не включать.
           Потом Боб Гошу в хату пригласил,
спросил, когда машинку запускал,
ты Беса, почему сюда не взял?
послушай Боб, ты, что ли позабыл.
          С тобою тут про всё забудешь, гад.
он, как разведчик, нам не помешал,
опять меня ты, Боб, заобижал,
как что, так я всегда тут виноват.

           Прощаю я  тебя, уж так и быть,    
Хочу тебя к фашистам подослать,
сначала ты их должен сосчитать,
вернёшься, шнапс возьмёшь, чтоб их споить,
           Григорий привередничать не стал,
сидеть в подполье видно надоело,
надев повязку, и войдя в курс дела,
сказал Бобу, я воль, мой генерал.
           На лесопилку на телеге въехав,
сказал, что послан он от бургомистра,
в честь праздника забрать у них канистру
чтоб шнапсу привезти им и уехал.
          До этого он, правда, им сказал,
боюсь, одной канистры будет мало,
сказали те, на тридцать рыл хватало,
вот так он их моментом сосчитал.
          Боб выслушал его и похвалил,
Надеюсь, хватит гадам две канистры,
потом он дал письмо от бургомистра,
которое со Стасом сочинил.
          В нём немцев он с победой поздравлял,
ну а точней, со взятьем Сталинграда,
ты что рехнулся, Боб?  а он, так надо,
чтоб аппетит у них сильнее стал.
       А что такое тринкен битте водка?
а ты немецкий, что не изучал?
что я зубрил, я тут же забывал,
он нужен мне был, как слону селёдка.
       И где словей таких ты нахватался?
не слышал что-то я такую фразу,
от слов Боба, Григорий вспыхнул сразу,
чего ты до меня, Боб, докопался?
       И нечего цепляться тут к словам,
ты, на героя, лучше не галди,
сидишь в тылу, как крыса, так сиди,
и не звезди, не то поедешь сам.
       Пожалуйста, бухайте больше водки,
с немецкого та фраза говорится,
прости Григорий и кончай сердиться,
промолвил Боб, заканчивая сходку.
       В другой раз, за такую Боб тираду,
таких бы пилюлей ему навесил,
но только не сейчас, Боб трезво взвесил,
решается когда, судьба отряда.
      И Гоша тоже в это трезво въехал,
и начал у Боба просить сто грамм,
на что ответил Боб ему, не дам,
а почему  чтоб не создать помехи.

      И не сорвать намеченного плана,
так что не дам, чтоб план осуществился,
Григорий с этим сразу согласился,
и это было, очень даже, странно.
     Боб понимал, что-то здесь не чисто,
но некогда ему заняться Гошей,
в толпе, учуяв шёпот нехороший,
пошёл смотреть, цедили, чтоб в канистру.
    Первач, а не второй и третий выгон,
шушуканье там сразу прекратилось,
толпа, ругаясь тихо, сократилась,
но, кое-кто, был от канистры изгнан.
     Кто это был, не будем мы вдаваться,
из пуратин мог этим каждый быть,
там даже черти проявляли прыть,
то ж самогон, чему тут удивляться.
       В канистру нацедили первачка,
и отдавать, кому-то, не хотели,
но Боб сказал, что, то, для пользы дела,
при этом чёрту двинув тумака.
       Который у канистры ошивался,
пока его рукой Боб не шугнул,
спросив его при этом, что, нюхнул?
нюхнул, ну раз нюхнул, считай, нажрался.
    Тот неохотно отошёл в сторонку,
а Боб грузить спиртное приказал,
ни капли чтоб, он Гоше наказал,
иначе общипаю как курёнка.
     Да знаю я, Григорий пробурчал,
так что готовь медаль мне "за отвагу",
сел на телегу, и сказал, грузите фляги,
вы что, не слышали?  чертям Боб прорычал.
        Сложили черти грустно две канистры,
поправили повязку " полицай ",
сказал всему народу, не скучай,
Григорий, и с письмом от бургомистра.
       Уехал, вот телега скрылась с глаз,
лишь слышался весёлый посвист Гоши,
видать уже хлебнул, чудак хороший,
промолвил Боб, выходим через час.
       А вам, потом чтоб не было печали,
заметил Боб внушительно чертям,
убью иначе, коль сорвёте план,
глядите, чтоб меня не подкачали.
      Чертям не надо дважды повторять,
им Боб не раз уже начистил уши,
покорно их отряд стоял и слушал,
смотрел Боб с упованием на рать.

        Тем временем Григорий на подводе,
на лесопилку въехал с пьяным ликом,
хайль Гитлер, немцам крикнув очень лихо,
поздравил их зачем-то с Новым годом.
         Вновь Гоше повезло на этот раз,
что те, по русски, ни хрена не знали,
не то бы быстро хвост ему прижали,
и был бы завершён хреново сказ.
         А так всё было очень хорошо
все немцы, ближе к вечеру, упились,
вот тут к ним наши чёртики явились,
кривляясь очень зло, нехорошо.
         И немцы верещали, о майн гот,
по лесопилке в ужасе носясь,
в телеге, Гоша весело смеясь,
хлестал первач и кушал бутерброд.
         Крича при этом немцам, наших знай,
пытаясь с кем-нибудь устроить драку,
хоть и хотел, но не пошёл в атаку,
не смог он отыскать телеги край.
         А так, как край телеги не нашёл,
упал, на дно её, ругаясь матом,
и бормоча о Гитлере проклятом,
зевнул разочек и в себя ушёл.
         И сладко задремал, обняв канистру,
орали ему немцы, помоги,
он им, вам помогать мне не с руки,
вы лучше обратитесь к бургомистру.
       Но немцам было не до бургомистра,
им не помог бы даже губернатор,
Бобу без боя сдали генератор,
и Гошу с опустевшею канистрой.
        Жалея, что канистра опустела,
повесив в адрес Гоши всех чертей,
ища, бухло по лесопилке всей,
бродили тщетно мужики без дела.
        Ну надо же всё выжрал, паразит
я хоть мастак, но столько не осилю,
видали как его, козла, скосило,
смотря на Гошу, Шекур говорит.
       А Гоша беззаботно спал в телеге,
раскинув руки, сладенько сопя,
Боба, тем самым, вывив из себя,
ругаясь, натирая рожу снегом.
         Боб начал грозно Гошу тормошить,
в лицо, ему, стуча, кричал, вставай,
давай скорей машину заряжай,
пока сюда фашисты не пришли.

         И нас не обложили со сторон,
но Гоша в сущность дела не вникал,
какие немцы, я их всех прогнал,
так что спокойно дай поспать, патрон.
          Ты, Гоша, не геройствуй шибко тут,
не ты, а черти немцев шуганули,
так что не гни на пальцах загибули,
не жди пока эсэсовцы придут.
           А этим гадам черти не страшны,
учти, они покруче будут их,
от этих слов хмель Гошин сразу стих,
устал уже Григорий от войны.
           Машинку в генератор подключив,
и вот, как только лампа замигала,
нажал он кнопку, тут же всё пропало,
все ощутили времени отрыв.


ПУРАТИНЫ НА ЦЕЛИНЕ
***
      Стоят они опять в широком поле,
с одним, но, нет реки и куликов,
сквозит тоска на лицах мужиков,
а Боб кулак сжимает свой до боли.
      С улыбкой доброю Григория взирает,
а тот пытается Боба не видеть взгляд,
но тщетно, так как слышит, слышь ты, гад,
я за такие штучки убиваю.
       Башкой Григорий зрит по сторонам,
а глас Боба вещает, слушай дятел,
я вроде головой ещё не спятил,
так что ты дурку не включай тут нам.
       Достали нас уже твои загрузы,
к словам Боба приткнулся грозно Стас,
хорош эксперименты делать с нас,
мы что теперь тут, дети кукурузы?
       Ответь мне Стас, причём тут Стивен Кинг?
а ты раскрой свои глазёнки, тля,
кругом сплошь кукурузные поля,
иль ты считаешь, все мы тута пни?
       Григорий зрит, и прямь поля кругом,
чуть в стороне безлюдные бараки,
а к ним, спешит мужик, готовый к драке,
в руках своих, держа огромный лом.
        Крича, вы, почему ещё не в поле?
а это что тут с вами за чучмеки?
чумазые, как будто были в пекле,
ему ответил Лёха, я что болен.

        Пыльцою кукурузною дышать,
вобще работать в поле мне в облом,
тут тело Лёхи ощутило лом,
и стало наземь падать не спеша.
        Боб заорал, ты что творишь, чудила?
ты кто вобще такой, чтоб наших бить,
а черти, начав скаберзно вопить,
в сторонку тело Лёхи оттащили.
        Кто я такой, я председатель здешний,
а вы гляжу ребята, тунеядцы,
включая того длинного паяца,
и я вам щас устрою ад кромешный.
        Ещё предупреждаю вас, задрыги,
за то, что вы работать не хотите,
и предо мной поддатые стоите,
хрен вечером дадут вам мамалыги.
        А ты, козёл, пупок не надорвёшь?
язвительно ему заметил Слата,
с чего решил, что мы уже поддаты,
поддаты, станем, если нам нальёшь.
       Налью мочи ослиной только если,
в райкоме вас поставлю я на вид,
а что за тунеядство вам грозит,
хоть вы сейчас бухие, трезво взвесьте.
       Не пьяны мы, и сам ты, гад, задрыга,
вновь Слата на него стал возмущаться,
ты б лучше, чем винить нас в тунеядстве,
сказал нам, что такое мамалыга?
       Допились до того, что позабыли,
что мамалыга, каша с кукурузы,
еда, номер один, всего Союза,
скажите мне, где вы с тех дней блудили,
        С каких?  когда страна послала вас,
на целину по зову комсомола,
на героизм сподвигли вас, семья и школа,
а вы скорей в кусты, сам ...идиот.
        Ответил Слата, и на землю рухнул тихо,
мужчина с ломом в сторону скакнул,
зло вереща, ну подходи по одному,
я вам сейчас, козлы, устрою лихо.
        От слов таких вскипели Шекур с Колей,
и тоже наземь тихо прилегли,
дерётся этот сволочь, как Брюс Ли,
достал уже меня, сей трудоголик.
                Вслух Боб прокомментировал его,
            и рукава по локоть засучив,
            леща ему конкретного вмочил,
вложив всю мощь влиянья своего.

                Его влиянье оказалось мощным,
           тот так в пыль влип, что Боб аж отвернулся,
когда к нему обратно повернулся,
           тот к ломику направил свои мощи.
        Зло матерясь, Боба назвав козлом,
скакнул к нему и ломом замахнулся,
подумал Боб, да чтоб ты, гад, споткнулся,
но не споткнулся тот, Бобу назло.
        Пытался увернуться Боб от лома,
но тщетно, через миг уже был в лёте,
и осознал он истину в полёте,
простую, против лома нет приёма.
        Да Гоша тут конкретно накосячил,
подумал, к мужику бросаясь, Стас,
с намереньем, козлине стукнуть в глаз,
но тоже не сумел тому сдать сдачи.
        С другими тоже рядом распластался,
собой, дополнив список битых гадом,
           тот Гошу стал фиксировать злым взглядом
не битым, лишь один он тут остался.
                А тот усиленно искал машинку,
            дрожал, рукою шаря по карману,
со стороны смотрелось это странно,
           как будто хочет слить не чрез ширинку.
                Мужик смеялся зло, на это глядя,
           ну что, от страха прямь в штаны сходил,
           но Гоша едкий смех тот охладил,
           сказав, хрен ты узришь такое, дядя. 
        Когда мужик скакнуть собрался к Гоше,
уже тот от волненья не дрожал,
рукой в кармане кнопочку нажал,
через мгновенье все стояли в роще.

                ЭПИЛОГ
                ***
      Через мгновенье все стояли в роще,
задумчиво затылки теребя,
в недоумении, лишь Боб пришёл в себя,
и сразу же накинулся на Гошу.
      Зачем же ты, козёл, изобретатель,
над нами злые шутки проводил?
нарочно по эпохам, что ль, водил?
колись, давай, чертовский прихлебатель.
      Услышав, в адрес свой, Боба намёк,
все черти дружно ломанулись в лес,
покуда их тут не попутал бес,
точнее Боб не преподал урок.


           А Гоша стал твердить, что не нарочно,
их посылал туда, куда не надо,
так что меня простите бога ради,
я просто схему рассчитал не точно.
        А в эту степь, где были мы побиты,
скажи ещё, послал нас не нарочно,
да кнопочку в тот раз заело прочно,
я не хотел, ей богу, ну простите.
          И так он это искренне сказал,
что мужики за Гошу заступились,
прости его, раз мы его простили,
и Боб простил и даже в лоб не дал.
          Один лишь Лёха Гошу не простил,
к нему он, подскочив, схватил машинку,
швырнул её к ногам, назвавши свинкой,
и тут же зло её расколотил.
          Ну и зачем ты сделал так, чудила?
на Киму рыкнул Боб довольно гневно,
затем, что б не бояться ежедневно,
того, чего уже с лихвой хватило.
         Послушай, Лёха, ты не охренел ли?
не мог своей подумать головой,
о том, что мы б могли потом с лихвой,
использовать её для мирной цели.
          Представь, когда-нибудь, слегка подпив,
взять и махнуть на танцы к амазонкам,
а мы теперь из-за тебя, подонка,
навек лишились прелести любви.
           Или на гладиаторов сходить,
с гетерой в Римской бане покупаться,
ты не учёл, что там могло вдруг статься,
тебе, Боб, на арену выходить.
          И там со львами разными валяться,
спать в клетке грязной, если не сожрут,
не слишком, Лёха, умничай ты тут,
заметил Боб и бросил придираться.
          Сказал всем, расходитесь по домам,
что б к вечеру сюда опять собраться.
зачем?  а что б свободой наслаждаться,
бухла, возьмите, чтоб напиться в хлам.
          Вот все под вечер в роще собрались,
с собой, бухала море, притащили,
и с ним воспоминания ожили,
когда его изрядно набрались.
          А дальше было всё как у поэта,
бойцы вспоминали минувшие дни,
и битвы где вместе сражались они,
их пьяными глотками были воспеты.

         Потом на Гошу кто-то ополчился,
но Боб ему на выручку пришёл,
от Гоши Кима сразу отошёл,
сел на пенёк и тут же отключился.
        Тут Гошины собаки прискакали,
они уже с утра бухие были,
те радостно хозяина свалили,
и к Лёхе очень зло заприставали.
        Пошли вы на хрен, тот сказал устало,
те на него с размаху налетели,
Боб заорал, совсем, что ль, охренели?
нам только пьяных драк тут не хватало.
        И начал зло вставать, чтоб их разнять,
движению его, псы сразу вняли,
от страха сжавшись, малость навоняли,
и дали дёру, Боб стал обвинять.
       Хозяина, но тот уже в умате,
лежал там, где собаки уронили,
другие тоже малость приуныли,
и Боб решил, пора идти до хаты.
       Кто зрил его, те вместе с ним пошли,   
а кто не зрил, позднее разбредались,
то действо до рассвета продолжалось,
позжей всех Кима с Гошею ушли.
       Довольно мирно Лёха себя вёл,
не помнил видно про вчерашний казус,
а если б вспомнил, то б завёлся сразу,
на Гошу, и дебаты б с ним развёл.
        Ему, внушая, что его собаки
порой ведут себя не эстетично,
его послал бы Гоша не этично,
и перешли б дебаты плавно в драку.
        В то утро это действо не прошло,
зато беда другая приключилась,
садки в Боба хозяйстве прохудились,
и много рыбы в озеро ушло.
        Покуда все скакали по эпохам,
а опосля напропалую пили,
авансов никому не заплатили,
и это было очень даже плохо.
        И чтобы ликвидировать развал,   
Бобом был утром выпущен декрет,
где он на пьянки наложил запрет,
по будням, и работать всех призвал.
         Все пуратины взялись за работу,
селение в заботы погрузилось,
и постепенно скукой всё накрылось,
и раскрывалось только по субботам.

          Бывает пенье в роще раздаётся,
но всё однообразно, не заразно,
жизнь протекает серо, несуразно,
и с нечистью никто уже не бьётся.
           Они ведь стали братья по оружью,
и хоть заключен с ними мирный пакт,
идут те неохотно на контакт,
а черти стали скрытны, просто ужас.
           Они, забыть не в силах те походы,
любого стали шороха бояться,
шуршнёт что, начинает им казаться,
что Гоша со своей машинкой ходит.
          Но так,  как я в душе не консерватор,
не буду консервировать творенье,
в селенье появилось увлеченье,
а был тому сам Боб инициатор.

КОНЕЦ  ВОСЬМОГО  СКАЗА