Не заря то скрылась за тучами, не трава то поникла под ветром,
и не птица то смолкла в ельнике, и не капля то дождевая падала.
Помрачились помыслы светлые, болью лютою сердце сжалось,
в жилах кровь охладела вся, пролились на лицо слёзы горькие.
Вот лежит мой брат, бездыхан лежит, насмерть он сражён язвой смертною,
не гулять ему в воле вольной, не стелить на коне над ковылию,
не разить ему за обиды русские лиходея-супротивника.
Нет у меня милых братиков, все на брани легли вои гордые....
Вот остался я один - душа горемычная, в целом свете я один-сиротинушка.
Кто утрёт мои слёзы горькие, кто утешит мои стоны тяжкие?..
Говорит мне Перун - грозный бог, Перун славный бог, Перун Сваргович:
"А почто ж ты, детушка, пригорюнился? Или не течёт в тебе руда русская?
Или не чадо ты Дажьбогово?
Полно братцев тебе оплакивать, у меня они, вои храбрые, вои сильные, мои правнуки, чада верные!
Помяни же их как положено, по закону вещему-ратному -
Ты возьми облачись в латы тяжкие, оседлай коня быстроногого,и булатный меч будет пусть с тобой,
да еще копьецо харалужное, лук тугой разрывчатый с стрелками калёными...
Напитай булат злою кровушкой, горевой рудой, рудой горькою...
Пусть девится злая Хазария на деянья твои грозные.
Да пусть ведает: на Честной Руси нет изводу ратным молодцам,
есть на ней, да и будут в веки вечные, мужи ярые, сила грозная!"