Днем единым живу.
Он пока что не прожит.
Мысль единая гложет:
это все — наяву?
Нескончаемый день.
Смена суток — некстати,
как антракты в спектакле:
суета, дребедень.
Но мгновений не жаль —
день, наверное, вечен.
Он — и утро, и вечер,
и июль, и февраль.
В нем — осенняя грусть
и цветение вишен.
Он почти неподвижен
и знаком наизусть.
Он приходит во сне
отпечатком обратным,
неким инвариантом
дней, отпущенных мне.
И не вырваться из
бесконечного круга,
и любая потуга —
бесполезный каприз.
Не ступить за черту,
не изведать старенья.
Наше плоское время:
я пришпилен к листу.