А если же кто-то скажет,
Что все это было в слепую,
И город в стеклянную бурю
Дребезжащих витрин,
И холод, скользящий по улицам
Как аспирин,
Спасающий от клубочков мыслей,
И ты разбавлен другим,
Таким дорогим, как яблочный джин,
Но голос - и сотни лукавых причин
Отправить сердце в тональный режим,
Там был камин - в замен фонари.
Я лишь с улыбкой : «Вы разве
Не слышите в этом любви?»
И на холстах по краям капли воска.
Твоя душа из кашемира,
Моя - грубой шерсти наброска
Поверх дрожащих плеч.
А стало бы легче,
Если бы раз на полгода не было этой встречи,
И солнце за землю б держалось покрепче,
А мне вдруг разменивать стало бы нечем
Слова на дым от осечек?
А стало бы проще,
Если бы я не слышала капель ночи,
И не просила часы считать запятые,
И не искала б ладони немые,
А два огонька, что морские,
Я б не меняла на эти земные,
Серые, карие, черные - все не живые,
Пуговки в строгости лиц восковые.
И верно бы тише
Касался ветер босыми ступнями о низкие крыши,
Рассвет точил коготки о скрипки
Дворовых скамеек.
А каждый прожитый день
Едва различимой тенью
На фотопленке мыльных пузырей.
Открой эти двери - и панацея от всех страстей.
Да только бы я ни единой помарки
В календаре.
А если же кто-то скажет,
Что вечность подобна игре -
Мне лишь останется спрятать ресницы
И утонуть в октябре.