Шукшин, сказали вы. Ведь он любил Россию,
Знал изнутри ее недуги, боль и силу,
Что в неприкаянности дремлет мощь гиганта,
Бунтует сила нераскрытого таланта,
В вине и лихости исходит, губит, душит,
Не разгадав себя, становится все глуше
И безнадежно и уныло истекает,
Похмелье горькое в душе лишь оставляет
Тоску, что редко просветляется печалью,
Когда в тиши недвижной лунными ночами
Прольются в сердце вдруг забытые напевы
Из невозвратных берегов слезами.
«Где вы,
Надежды, радость? Иль растрачены напрасно?
Ах, ночи лунные! В потубережность счастья,
В потусторонность неисполненной надежды
Мост перекиньте до утра печалью нежной.»
Что неприкаянно бунтует и тоскует,
Чего блаженная, жестокая взыскует
Земля без края? В дремной немочи просторы,
И заколдованные реки и озера,
И отрешенные леса, поля и горы -
Какие держат вас враждебные дозоры?
Кто сторожит сил неизмеренных запасник?
«Истосковалася душа. Ей нужен праздник!
А, может, праздника-то в мире вовсе нету?»
И воровская финка в бок – всему ответом...