Окурок солнца в чаше неба,
Укрытый пеплом облаков,
В белилах новых потолков
Играет пылью менуэты.
Из рваной трещины асфальта
Течет бензиновый рассвет.
На перекрестке парапет,
С которого, меняя сальто
на книскет, падает листва,
Рисуя призрачные тени,
Разбив бетонные ступени
Об арматуру естества.
Встает из-под земли, блистая
Во всю неоновость огней,
Гармонь железных батарей,
Сама с собой в лапту играя.
Ах, город мой токсичных рос,
Дождя из ртути и титана,
Ты, мной любимый беспрестанно,
Колючей проволокой врос
под кожу. Напрягая память
Тебя, мой милый, позабыть
Не легче, чем стекло разбить
Башкой чугунной. Не исправить
Твой блеклый взгляд оконных глаз.
Переносить нет больше силы.
Как сильно я тебя, мой милый,
возненавижу в этот раз?
Мой умиравший Вавилон,
Мой город вечного презренья,
Мой мир немого отреченья,
Катись ты в бездну под уклон!
Здесь нету звезд темнейшей ночью,
Заместо ветра выхлоп труб.
В предсмертной судороге труп
Твой бьется, убедись воочью.
Ты душу пьешь, а фантик прочь
Отбросишь в череду хайвэев
То, что останется, развеет,
Сожрет неоновая ночь.
Боготворю твои руины,
Приняв как неизбежный плен
Глухую клетку твоих стен
И плеть всемирной паутины