Тропинка, которая так хорошо была видна на берегу, в березовой роще превратилась в разветвление еле заметных тропиночек. Не останавливаясь, Аквандил свернул на одну из тропинок вправо от реки, и вся компания дружно побежала за ним.
Сникерс летел над головой Аквандила и трещал без умолку, рассказывая о своих злоключениях. Он постоянно косил глазом на кота, опасаясь взбучки за вранье. Из рассказов попугая выходило, что все злоключения заканчивались благополучно только благодаря его, Сникерса, уму и находчивости. Но Тима молчал. Только усмехался и топорщил усы.
– Расскажи теперь о себе, – спохватился, наконец, попугай. И маленький эльф, продолжая бежать вперед, начал свой рассказ.
– Когда нас разлучили, – начал он, – моя вольная жизнь закончилась. Меня отдали в школу волшебников Карла Дэвина. Помнишь господина Дэвина, Сникерс?
– Это тот самый круглый, как колобок, господин, который превратил весь мятный ликер в лавке господина Прикупиника в зеленку, когда дети нашего города начали болеть ветрянкой, а в аптеке у господина Лекарника вся зеленка закончилась?
– Тот самый, засмеялся Аквандил. – Помнишь, как он приходил к моим родителям в гости, и я вытащил из-под него стул, когда он садился, а он так и остался сидеть в воздухе, даже не замечая, что под ним ничего нет?
– Конечно, помню, – сказал Сникерс. – Ведь я тогда стащил у него чайную ложечку, чтобы посмотреть, чем он будет брать сахар из сахарницы. А сахар сам сыпался ему в чашку, а кусочки торта сами летели ему в рот.
– Ну, вот в школу к этому волшебнику меня и отдали. Снаружи школа похожа на все обычные школы в нашем городе. Зеленая ограда и большие ворота. Но когда заходишь внутрь, и большие ворота за тобой закрываются, зеленая ограда превращается в стену с множеством маленьких дверей в три этажа. В школе господина Дэвина нет книжек со сказками. Все сказки в этой школе настоящие. Господин Дэвин подписал контракты со многими сказками, и теперь имеет право проводить уроки на территории сказок, только ему не разрешено вмешиваться в события, и он обязан следить за учениками, чтобы те ничего не трогали руками. В каждую сказку ведет своя собственная дверь. Все ключи от сказочных дверей хранятся в большой шкатулке в спальне господина Дэвина, и эти ключи он доверяет только своему помощнику.
– Помню, помню Бронтолоне, енота мистера Дэвина. Старый ворчун жив еще? – спросил Сникерс.
– Жив, только еще ворчливее стал. Недавно господин Дэвин попросил меня помочь в одном сказочном дельце, так Бронтолоне при всех своего хозяина отчитывал за то, что в неурочное время за ключом пришел.
– А можно узнать, что это за сказочное дельце? – спросил Павлик, слушавший рассказ Аквандила раскрыв рот.
– Можно, конечно, – улыбнулся Аквандил. – Это уже не секрет. У Кота в сапогах пропали сапоги, а так как запасной пары у него нет, сказка никак не могла начаться, и урок срывался. Господин Дэвин послал за мной и попросил расследовать это дело. Он предполагал, что тут не обошлось без лягушачьего короля Фрога XVI. Лягушачий король думал, что вся хитрость Кота спрятана в его сапогах, и пытался у Кота сапоги выменять или купить. Но Кот не соглашался. И вдруг сапоги исчезли... В школьном аттестате по лягушачьему языку у меня стоит высший бал, вот господин Дэвин и попросил меня поговорить с лягушками и разузнать что к чему. Самому ему неудобно по болотам шастать.
– А лягушачий язык трудный? – снова вмешался Павлик.
– Да уж не из легких, – вздохнул Аквандил. – Мы часами сидели у болота и записывали в тетрадку отдельные слоги, чтобы потом сложить все в слова. А из них уже – предложения. Ведь лягушки как разговаривают? Скажут один слог, а потом поют хором: ква-ква-кваа-ква-ква-квааа... Бывает, минут десять ждешь, пока второго слога дождешься. Уже забудешь, какой первый слог был, а они все: ква да ква. Поэтому и записывали все в тетрадку. В лягушачьем языке главное – терпение.
– А сапоги-то кошачьи нашли? – снова спросил нетерпеливый Павлик.
– Сапоги нашлись. Только они не у лягушачьего короля были, а у Водяного. Причем, достались они Водяному честно. Лягушки видели, как Кот с Водяным в карты играли, и Кот сапоги свои проиграл, а потом выдумал, что их у него украли. Стыдно признаться было.
– Ой, что же теперь Кот в сапогах без сапог ходит? – вмешалась испуганная Рина.
– Нет, конечно, – улыбнулся Аквандил. – Я же был одним из лучших учеников в школе Карла Дэвина. Я сапоги снова у Водяного в карты выиграл. А заодно и мельницу, которую Кот тоже проиграл.
– Все коты – прохвосты и лгуны, – захохотал попугай.
– Ну, что ты, Сникерс, – улыбнулся Аквандил. – Некоторые коты спасают некоторых попугаев из чумазых ручек маленьких ведьмочек, чтобы те не превратили их в воронов.
Попугай замахал крыльями и издал звук, похожий на легкий кашель. Если бы попугаи умели краснеть, то перышки на щеках попугая стали бы малиновыми от смущения.
И вдруг все белые перья попугая на самом деле покрылись разноцветными пятнышками – розовыми, голубыми, желтыми, зелеными...
Разноцветными стали и Тима, и Рина с Павликом и все остальные путешественники. Даже железные латы Фредерика покрылись разноцветными пятнышками
Рина подняла вверх голову и увидела фонтан разноцветных брызг, бьющий откуда-то из-за деревьев. Оттуда же раздавались какие-то странные звуки.
– Что это такое? Эта краска не ядовитая? – испуганно вскрикнула Наташа, пытаясь стереть капельки краски со своего лица.
– Думаю, что не ядовитая, но кто устроил этот душ надо посмотреть. Я подозреваю, что это... – не договорив, Аквандил свернул в сторону летящих брызг.
Путешественники побежали за ним. Им тоже было любопытно, кто же устроил этот разноцветный душ.
За деревьями оказалось небольшое озерцо, заросшее осокой и камышами. Озеро переливалось всеми цветами радуги. Посредине сидел небольшой слоненок, весь перепачканный разноцветными красками. Слоненок сильно бил по воде передними лапами, набирал хоботом воду, задирал его вверх и весело трубил. Вода фонтаном била из его хобота и разлеталась высоко над деревьями.
– Познакомьтесь, – сказал Аквандил, – это слоненок Териус, большой любитель красок. Прошу любить и жаловать. Он красит все вокруг: стены домов, заборы, деревья, траву, камни... все, что попадается ему на пути. Родители прячут от него краски, а он научился делать их из растений. Видите, как он радуется.
– Какое интересное у него имя, – сказала Рина, – наверное, его в честь какого–нибудь бога назвали.
– Ага, – рассмеялся Аквандил. – В честь бога всех, кто пачкает красками всё вокруг. Мама слоненка увлекается изучением экзотических языков. Знает, например, литовский язык. А на литовском языке слово «териус» означает «мазилка».
– Забавное имя, – расхохоталась Рина. – А бумагу они ему давать не пробовали? Может быть, он художник.
Слоненок перестал трубить и посмотрел на Рину.
– А ты умеешь рисовать? – спросил он.
– Умею немножко. Ты тоже хочешь научиться рисовать?
– Конечно, хочу! – воскликнул слоненок. И выпустил из хобота такую струю разноцветной воды, что путешественники покрылись краской с головы до ног.
Пока путешественники откашливались и отплевывались от воды и вытирали мокрые лица, слоненок вылез из озера и подошел к Рине.
– Я для тебя сделаю, все, что ты захочешь, только научи меня рисовать, – сказал он.
– Хорошо, сказала Рина, я покажу тебе все, что умею сама. Только на обратном пути, когда мы вернемся от Гелианы. А ты за это время помоги рыбе и всей остальной живности в реке не погибнуть подо льдом. Дуй изо всех сил теплым воздухом под лед, и не давай льду промерзнуть до самого дна. А мы не будем задерживаться и побежим дальше.
Путешественники вместе с Аквандилом вернулись на нужную тропинку и побежали дальше, а слоненок Териус потопал к реке на помощь подводным обитателям.