Без отчетливых ран и контузий
ныне всюду страдают без меры
инвалиды высоких иллюзий,
погорельцы надежды и веры.
(И. Губерман)
у него всё в порядке: работа, пельмени, кошки.
и любовница есть, и мечты - с комариный рой.
только ты не поймёшь: отпевание понарошку
означает всего лишь, что умер его герой.
ну а сам он, а сам, в серых буднях своих живущий,
ходит, курит и спит - как всегда, без твоих забот.
и смеётся порой.
ты вот думаешь, он - непьющий,
а он пьёт, и имеет огромный пивной живот.
он прекрасно живёт.
не хватающий с неба звёзды,
будет слышать, не слушая, видеть, но не смотреть.
ведь менять ему что-то - не хочется, просто поздно:
слишком много проблем, слишком мало подручных средств.
слишком мало того, что он может себе позволить,
слишком много того, от чего вырастает страх,
а в душе у него столько старых больных мозолей,
сколько в год постояльцев в гостиничных номерах.
от разбитых иллюзий, набивших ему оскомин,
столько снежных полос, уходящих от сердца вдаль,
и бессонных ночей, и признаний, лежащих в коме,
и решений, похожих на выкинутую деталь,
что ему не до шуток и даже порою шутка
ядовитой выходит, а хочется поострить.
верит он только в то, до чего довезёт маршрутка.
всё, что дальше - кино и герои чужих страниц.
и ему не рисуются больше пейзажи в красках,
и не пишутся строки в удушливой темноте.
ты, конечно же, любишь.
ты любишь костюм и маску,
ну а всё, что под ними - не видеть, не разглядеть.
и, наверное, правильно это - что он скрывает,
и, наверное, правильно это - опять в борьбе
не давать тебе знать, что опасная мировая,
означает одно - надо вновь подпустить к себе
и бояться - проснутся ль чувства? да замолчат ли?
стоит ли увлекаться заведомо проигрышной игрой?
да его обнимают, целуют, и, знаешь ли, он - счастлив.
а грустит и страдает? - так это его герой.
06 янв. 2011