Шагая в даль, куда-то в неизбежность,
По взлётной полосе своей судьбы,
Я остаюсь таким, каким был прежде,
И видит Бог, тут нет моей вины.
Пусть этот мир изменчив до смешного,
В туманах и дождях шальных ветров,
Где плачет верба от дождя косого,
Размазав лужи пеной облаков.
Где на карнизе белой чешуёю,
Повисли капли и сквозь этот блеск,
Я вижу взгляд под нежной синевою,
И скромный, осторожный её жест.
Иду на свет, как раб заговорённый.
Кому жалеть? Но только лишь не мне.
В глазах её застенчивых влюблённых,
Я прочитал так много о себе.