Усталая вдова бесчисленных замужеств,
Накинув склонов альп потертый палантин,
На матовых холстах туманных зимних кружев
Рисует буйство лет в оттенках горных вин.
Германец, славянин, французский император -
Все делали тебя заложницей страстей.
Но снежная фата сменила узкий фартук,
Как вечный знак вершин невинности твоей.
Ласкаешь синевой целительных купелей,
И мирта аромат - дыхание ночей.
Церквей колокола и песни менестрелей
Слились с душою эф кремонских скрипачей.
Теперь же ты ничья, чужда ты ожиданья.
И веет сном веков с гранатовых ресниц.
Но каждый путник ждет, что тихо, на прощанье,
Помашешь вслед ему ладонью черепиц...