20. Любовь и блуждания
Как давно всё это было!
Рыцарь был с любимой дамой
В самых тесных отношеньях,
О каких мечтают только.
Не было у них на сердце
Хоть чего-нибудь иного.
Но по пустякам каким-то
Дама разочаровалась.
И, уйти намереваясь,
На прощанье стих сложила
И на самом видном месте
Эти строки написала:
«От тебя уйду, и скажут –
Сердце мелкое у дамы –
Ведь они совсем не знают,
Был каким союз на деле!»
Написала и исчезла.
Рыцарь же, увидев это,
Так подумал: Очень странно!
Вдруг ушла. С чего бы это?
Рыцарь вышел за ворота,
Поискать её там вышел.
Посмотрел. Ну, где быть может?
Весь в слезах, домой вернулся:
"Наш союз лишился смысла!
И с тобой я разве в шутку
жить хотел в союзе долгом?"
Так сказал, предался думам.
«Вот любовь. То быль, иль небыль?
Я любил, она – не знаю…
Только образ милой дамы
Всё стоит передо мною…»
Времени прошло уж много,
Ей невмоготу что ль стало,
Только дама стих сложила
И сказать ему послала:
«Мне теперь одно желанно:
Чтобы ты не сеял в сердце
Семена травы забвенья!»
Он в ответ сложил такое:
«Если б я услышал только,
Ты траву забвенья сеешь –
Я тогда б хоть знал наверно,
Знал, что ты меня любила».
И ещё, ещё… и ближе,
Стали ближе рыцарь с дамой.
Ближе, чем то было раньше.
Рыцарь всё же стих составил:
«Мысль всплывает – вновь забудешь…
Всё томят сомненья сердце.
Грусть ещё сильней, чем прежде».
А она в ответ сложила:
«Облака на небе чистом
Всё плывут и исчезают.
Так и мой удел сомнений
Может быстротечным станет».
И хоть так она сказала,
Всё ж они соединились;
Но меж ними отношенья
Близкими быть перестали.
21. Любовь и струи
Как давно всё это было!
Рыцаря любовь прервалась.
Дама всё ж – что ль не забыла –
Рыцарю стихи прислала:
«Хоть и горько мне, но всё же
Я тебя забыть не в силах!
Странно, как бы ненавижу
И люблю одновременно».
Рыцарь прочитал: «Ах, вот как!»
И, подумав, стих составил:
«Встреч? – Их нет. Но души-струи
Остров обогнут, сольются…»
И, хоть о разрыве помнил,
В ту же ночь пришёл он к даме
И возлёг на ложе с нею.
О минувшем, о грядущем говорил:
«Если б ночь тысячекратно
В эту осень удлинилась,
Разве буду я насыщен?»
И в ответ сказала дама:
«Пусть ночь будет в эту осень
Тысячи ночей длиннее,
Мы найдём, о чём шептаться
В час, как защебечут птички».
И с всё большею любовью
Чем была вначале, прежде
Посещать стал даму рыцарь.
22. Любовь с детства
Как давно всё это было!
Дети двух семейств незнатных
Из провинции Ямато
Всё играли у колодца.
Выросли – стесняться стали,
Девушкой и парнем стали.
Лишь её хотел он в жёны,
Лишь его в мужья хотела.
От него пришло письмо к ней:
«Помнишь, в детстве у колодца
Рост свой вместе измеряли?
Я подрос. Готов жениться».
А она в ответ: «Всё помню.
Волосы мои спадают
Ниже плеч. Кто приласкает,
Как не ты, о, милый друг мой?»
Так они договорились.
По желанию их стало.
Время шло. У милой дамы
И родителей не стало.
Думал он: «Сидеть здесь вместе, –
Приведёт ли то к чему-то?»
Торговать уехал в Коти,
И в уезде Такаясу.
Связь и там образовалась,
Дама знала, провожала,
Виду слёз не подавала,
И его то удивляло.
«А не потому ли это,
Что у ней любовь другая?»
Сделал вид – уходит в Коти,
Сам же спрятался у дома.
Дама пела, одеваясь:
«Веет ветер – гонит волны,
Белы, как гора Тацута!
Там один идёт в ночь милый?»
И услышав эту песню,
Был он безгранично тронут,
Перестал ходить он часто
В Коти по делам торговым.
Но однажды всё ж зашёл он
В этот самый Такаясу.
Видит он: другая дама
Начинает опускаться.
И неряшливо одета,
Волосы смотала в узел.
На затылке замотала,
И лицо длиннее стало.
Увидал всё это. Стало
Даже сердцу неприятно.
И ходить к ней расхотелось.
Глядя на Ямато, дама:
"В сторону твою, друг милый,
Я гляжу, гляжу одна здесь.
Это там гора Икома,
Облака! Не закрывайте!"
Так она сказала, спела.
И как раз тот, из Ямато
Ей «приду!» сказал в смятенье.
Так ждала, но не дождалась.
Так сложила и сказала:
«Ты сказал: «Приду»… И ночи
Вереницей так проходят.
Ненадёжного люблю я».
Хоть она таки сказала
Рыцарь больше не бывал там.
23. Любовь и верность
Как давно всё это было!
Рыцарь был так близок с дамой,
Но отправился на службу,
О разлуке сожалея.
Год прошёл, другой и третий –
Рыцарь всё не возвращался,
Дама ждать его устала,
С новым другом сговорилась.
Друг заботлив был и нежен,
Вечером прийти был должен,
Тут явился прежний рыцарь,
А ему не открывают.
Стих сложив, она сказала:
«За три года ждать устала…
В эту ночь, сегодня только
Ложе новое делю я.
Он ответил: «Луков много:
Есть «адзуса», «ма» и «цуки».
Что ж… Люби теперь другого,
Как тебя я эти годы».
Так сказал, но всё же дама:
«Лук «анзуса»… что ль натянешь…
Всё ж – душа моя, как прежде,
И принадлежит тебе лишь».
Хоть она всё так сказала,
Он ушёл, ушёл обратно.
И в великом горе дама
Вслед за ним, в слезах, бежала.
Но догнать не удалось ей.
У ручья с водою чистой
Обессилев, ниц упала.
Кровью на скале писала:
«Кто меня теперь не любит,
Кто ушёл, сдержать не в силах.
Видно, миг настал последний,
Жизнь в тот миг должна исчезнуть…»
Написала и исчезла.